07.11.2012 в 14:30
Пишет Небо в глазах ангела:"Ты у меня не первый"
Название: Ты у меня не первый.
Автор: Небо в глазах ангела.
Бета: нет и не будет.
Пейринг: стерек.
Рейтинг: NC-17.
Размер: миди.
Статус: в процессе.
Предупреждение: мат, авторская любовь к флаффу и девчачьим страданиям, отсутствие беты.
От Автора: вдохновилась заявкой с Teen Wolf kink DS-39. Дерек/Стайлз. "Ты у меня не первый".
ПРИМЕЧАНИЕ: условно АУ, представим мир, в котором все тоже самое, и в школе Стайлз учится так же, только ему восемнадцать, окей? Я предупредила. Мальчик он совершеннолетний, сознательный и все ему можно. Вот абсолютно все.
Часть #1
Часть первая
Ты снишься мне
«Пожалуйста, Дерек… Мне больно…», - интонация, фраза, весь этот иррационально бредовый смысл бьются в ушах еще долго после пробуждения. Снова. Пятый раз только за эту неделю. Какого черта?!
- Стайлз, - выдыхает Дерек в потолок, не скрывая своего раздражения. И почему в этом идиотском прозвище, успешно заменяющем мальчишке имя, нет ни одной рычащей согласной? Ух, он бы порычал! Отвел душу.
Не мешало бы разобраться, с какого такого перепуга ему снится именно Стилински, но для этого пришлось бы посветить третье лицо в существование сего постыдного факта в биографии альфы. Дерек не был готов на такое пойти, потому что единственный, к кому он мог бы обратиться за консультацией, - это Питер. Змей ехидный! Ну, нет. Дерек не даст ему очередной повод для завуалированных, но от это еще более обидных, насмешек. Разберется с мальчишкой сам. И какого хрена именно этот неугомонный пацан повадился являться ему во сне? Жить надоело?
Он ловит Стилински на школьной парковке. Тот, конечно же, сразу его замечает, когда вываливается из дверей школы в толпе других школьников, но быстро справляется с заминкой, отводит взгляд и с деланным безразличием идет к своему джипу.
Дерек отлипает от бампера камарро, на который опирался бедром.
- Скотт прогулял тренировку, так что ты в пролете, - быстро проговаривает Стайлз, забираясь на водительское сиденье своей колымаги.
Что-то мальчишка темнит, иначе с чего это вдруг пульс так частит, что мигрень начинается?
- Я не к нему.
- Эй! Эй! Ты куда это собрался? Я тебе личным водителем не нанимался! Поднимай свой мохнатый зад и проваливай!
- Сам заткнешься или лицом о руль приложить?
- Да, что б тебя! Что на этот раз тебе от меня нужно?
- Поговорить.
- А не пойти бы тебе?
- Заводи, - командует Дерек и выразительно смотрит в зеркало заднего вида.
Джип Стайлза снова устроил на школьной парковке столпотворение и некоторые уже начали проявлять нетерпение.
- Сучка, - раздраженно буркает Стайлз себе под нос и послушно заводит мотор.
Совсем страх потерял, расслабился. Врезать, что ли, для проформы?
«Пожалуйста, Дерек… Мне больно…».
Черт! И эти совершенно непотребные, не вяжущиеся с деятельным и саркастичным подростком интонации в голосе. Самое обидное, что, не смотря на всю реалистичность повторяющегося сна, Дерек никак не может вспомнить, чем же Стайлз его спровоцировал, что альфа добился от него мольбы о пощаде. Да реальный Стилински скорее пулю себе в лоб пустит, чем добровольно попросил его о чем-то лично для себя, а не для Скотта, Лидии или того же Джексона. Дерек чувствует, что именно в причине такого поведения Стилински кроется основная подоплека странного сновидения. Но даже представить не может, как докопаться до истины, не привлекая Питера. Может, Стайлз подскажет? Если кто и сможет поспорить с дядюшкой изворотливостью и сообразительностью, так это только он. Правда, не совсем понятно, с чего это Дерек решил, что попросить помощи у Стилински менее унизительно? Наверное, дело в том, что Стайлз сам является виновником возникшей проблемы, поэтому в отличие от Питера не сможет занять позицию стороннего наблюдателя. К тому же при желании мальчишку можно запугать до усрачки и хотя бы на какое-то время приструнить. Неплохое преимущество.
Стайлз отъезжает от школы на пару кварталов и паркуется у тротуара.
- Ну и? – Поворачивается он к Хейлу.
Все верно, затевать скандал у школы не самая хорошая мысль, а тут их никто не увидит.
- Ты мне снишься, - просто говорит альфа, не поворачивая головы.
- Чего? – Мальчишка разевает рот и вылупляется на оборотня во все глаза.
Дерек уже собирается хлопнуть его по подбородку, чтобы мстительно вернуть отвисшую челюсть на место, когда пацан разительно меняется в лице и с чувством выпаливает, ероша ладонью короткий ежик волос на макушке.
- Вот блядь! Тебе тоже снится это дерьмо?!
Дерек застывает, словно терминатор, облитый жидким азотом, запоздало ощутив легкое жжение между лопаток. Трикселион пробудился, значит, мальчишка, действительно, видит один с ним сон. И сколько раз? Как давно? Срань господня, вот ведь дьявол!
- Заводи, - голос звучит надтреснуто, но не злобно. И судя по участившемуся пульсу, таким он пугает Стайлза в разы больше. Но Стилински не был бы собой, если бы даже в такой ситуации не открыл рот и не попытался высказать свое веское «фэ».
- Ни фига! И с места не сдвинусь, пока ты…
- Господи, Стайлз! Это не просто так. Нам нужно к Питеру, ясно?
- Или кто-то умрет? Нет? Ну… - тушуется пацан, проворачивая ключ в замке зажигания, - ты так говорил, когда свихнувшаяся мамаша Аржент травила Скотта аконитом, а я только установил этот чертов барьер.
Дерек никак не реагирует на последнюю реплику, тупо пялится в окно. Теперь он в полной мере ощущает жжение под татуировкой. Хуже быть не может. Какая к чертям собачьим стая альф, когда тут такое творится?
- Что ты говоришь мне, прежде чем начинаешь умолять не делать тебе больно? - Спрашивает он, наконец, когда они уже сворачивают в лес.
- Чего? Когда это я тебя умолял?
- Стайлз! – Прикрикивает на мальчишку Дерек, резко выдыхает и произносит уже спокойнее – Просто ответь, что ты мне говоришь в своем сне, - он выделяет голосом предпоследнее слово.
Стайлз сосредоточенно смотрит на проселочную дорогу, исчезающую под колесами любимого джипа. С таким лицом в саван обряжают и в гроб кладут, с чего бы он так побледнел? Дерек ждет откровения, и он его получает.
- «Ты у меня не первый», - только через несколько секунд до Хейла доходит, что это всего лишь дословная цитата.
- Повтори, - Дерек с отвращением перекатывает собственное рычание по гортани
- Ладно-ладно, - испуганно частит Стилински, - только не злись, окей? Мне не снится ничего такого с твоим участием. Честно! Никаких мокрых снов и прочего. Я вообще не знаю, зачем во сне говорю тебе такое. Я никогда не думал, что мы могли бы… ну, ты понимаешь, да? – Он кидает быстрый взгляд в сторону сидящего рядом парня и решает уточнить, - встречаться, общаться, ходить на свидания… Черт! Может, хватит прожигать во мне дырку? Порычи, что ли? А то мне кажется, я сейчас рехнусь.
- Тормози.
- Чего? Эй-эй! Не трогай руль, я не хочу въебаться в дерево, приятель! Ты же регенерируешь, сволочь хвостатая, а меня ждет неотложка. Окей! Не рычи! Заткнулся, затормозил, доволен?
- Кто он?
- Кто?
- Не притворяйся, что не понял. Кто у тебя был до меня?
- Стоп-стоп-стоп. Давай проясним этот вопрос. До тебя? Ты серьезно? Может, ты подхватил какой-нибудь волчий грипп, а я и не заметил? У тебя жар и ты бредишь?
- Вздумаешь пощупать лоб, можешь готовиться к жизни моей беты. Покусаю.
Стайлз тут же спрятал за спину протянутую к Дереку ладонь.
- Окей. Я ничего не делаю, видишь? Веду себя, как послушный мальчик.
- Нет. Послушные мальчики всегда отвечают на прямые вопросы.
- Откуда ты знаешь? Уж тебя-то точно нельзя отнести к их числу.
- Ты вообще когда-нибудь затыкаешься? – Вопрошает Хейл, устало прикрыв глаза.
- Нет. А зачем? Мне и так хорошо.
- Сейчас будет плохо.
- Нет, нет… Я понял, только не надо скалится и прожекторы свои врубать, хмурый волк! – Стайлз вскидывает ладони в притворном ужасе.
- Стайлз, - почти ласково тянет Дерек, чей выдох неприятно оседает на губах.
Стайлз вжимается в дверь джипа, но оборотень словно не замечает насколько оппонента напрягает столь тесное соседство.
Вот зачем этот ублюдок придвинулся? Хочет горло порвать, скотина? Тогда какого хрена задавать вопросы и тут же в повышенной болтливости упрекать?
- Стайлз, - от одного тона пробирает до костей.
Неужели, альфа произносит его имя почти ласково?
Нет. Чур меня! Чур! Послышалось.
- А? Чего? – Стайлз все равно распахивает глаза (и когда только закрылись?). Наверное, чисто подсознательно хочет убедиться, что все происходящее очередной затянувшийся сон, который и на кошмар-то не тянет. Так, беллетристика сплошная, явно не той весовой категории.
Подушечки пальцев альфы почти невесомо очерчивают ушную раковину, на мгновение сжимают мочку. Стайлз весь замирает, даже дышать перестает. Неужели, оторвет? Подросток с трудом сглатывает, забывая, в чем он там собирался убеждаться, когда открывал глаза? Взгляд альфы не злобный, а почти нежный, пожирает серое вещество мозга изнутри. Сволочь! Какая же он все-таки мохнатая сволочь! Вот хуйли, так смотреть?
Стайлз облизывает губы, совершенно невинный, неосознанный жест. Дерек прослеживает движение кончика языка взглядом. Снова смотрит в глаза.
- Кто прикасался к тебе до меня?
- Ты меня гипнотизируешься, что ли, хмурый… Ладно-ладно! – Стайлз резко отворачивается, когда Дерек придвигается к его лицу, чуть ли не задевая носом и, что еще страшнее, губами. И тут же мочку уха выкручивают жесткие пальцы. Стайлз капитулирует, он ведь не Супермен и даже не Бетмен, а всего лишь Робин. С альфой ему не тягаться. – Но ты же его все равно не знаешь!
- Узнаю.
- Слушай. Оно тебе надо?
- Одинаковые сны просто так не снятся.
- И что теперь, я – твой? – Голос Стайлз истекает сарказмом, словно открытая рана кровью. Да, он ранен. В самое сердце ранен, черт побери. Только мохнатому ублюдку совсем не обязательно знать об этом. Интересно, а если бы не эти чертовы сны, Дерек вообще вспомнил бы о его существовании? Не говоря уже о том, чтобы взглянуть как на нечто большее, чем на досадную помеху.
Хейл долго молчит, а потом так же резко, как и придвинулся, отстраняется.
Стайлз невольно выдыхает, не скрывая облегчения. Как будто становится легче дышать. Снова заводит джип и давится воздухом, когда на фоне привычного урчания стального мотора раздается финальная реплика альфы.
- Ты сам сказал
Оставшуюся дорогу к дому Хейлов Стайлз всерьез размышляет над диснеевской сентенцией, что все псы попадают в рай. И почему он не родился какой-нибудь милой дворняжкой? Тогда бы точно не угодил в это чистилищ, в которое превратилась его жизнь после сакраментальной встречи в лесу, когда они со Скоттом искали утерянный ингалятор.
Часть #2
Часть вторая
Ты делаешь мне больно
- Стесняюсь спросить, почему вы оба такие взъерошенные, - насмешничает Питер, стоит им со Стайлзом переступить порог дома.
Дерек пытается осадить дядю взглядом, но тот хоть и поднимает руки в жесте мнимой капитуляции, ехидно лыбится в ответ, пока Стайлз не открывает рот и не сдает их обоих с потрохами.
- Нам снятся одинаковые сны, и, судя по тому, как Дерек повредился рассудком от этого факта, все плохо. Что? Это была шутка, если что. Не надо так смотреть!
«Поздно, Стайлз», - мысленно обращается к подростку Дерек, разделяя чувства дяди, который смотрит на Стилински так, словно у того отросли кошачьи уши и хвост. Миленький такой, пушистенький хвостик. Черт! Пообщаешься с этим неугомонным, и не такое может привидеться. И, главное, теперь-то точно не получится исцелиться.
- Раздевайся, - командует Питер.
- Чего? Я вам, что, бесплатная рабочая сила на ниве детского порно?
- Да, не ты, - досадливо отмахивается старший оборотень и смотрит на племянника через плечо Стилински: - Дерек.
На что тот молча стягивает с плеч куртку, отходит к дивану, чтобы сгрузить. И через секунду туда же летит футболка. Он нарочно остается стоять спиной к двум зрителям, чтобы Питер смог сразу оценить масштабы катастрофы. Молчание затягивается, и Дерек не выдерживает:
- Ну, что там?
- Что это за сон? – Голос Питера звучит напряженно.
Сам факт, что дядя может беспокоиться о нем, неожиданно остается теплой вибрацией в волчьей части души. Дерек на мгновение прикрывает глаза, чтобы впитать в себя запах искреннего сопереживания, который он основательно подзабыл за последние месяцы. С того дня, как умерла Лора. Питер ее убил. Черт! Чтобы прогнать всколыхнувшуюся было ярость, Дерек отвечает, хотя, возможно, с большей охотой промолчал.
- Он признается, что я у него не первый, я делаю ему больно.
Питер присвистывает и тут же с живым интересом уточняет у Стилински:
- Это правда?
Тот, видимо, кивает или как-то иначе выдает себя, Дерек все еще не может их видеть, после чего дядя с излишним энтузиазмом возвещает:
- Растешь в моих глазах!
Дерек, резко поворачиваясь к нему лицом, даже не пытается сдерживать рвущийся из глотки рык.
- Ну-ну, - тянет Питер, с противной, почти воркующей интонацией, - Меньше драмы, племянничек. Твой мальчик все еще невинен, как ягненок, кто бы там не вел у тебя из-под носа его первый поцелуй. Сам виноват, к слову, меньше будешь щелкать пастью и ждать совершеннолетия. Нынешние детки, скажу я тебе…
Дерек перебивает:
- Ты уверен? - И даже думать не хочет о том, сколько неподдельной надежды сквозить в голосе, и что эти его интонации прекрасно слышит Стайлз, которому никогда не доставляло особого труда делать правильные выводы даже при полном отсутствии хоть сколько-нибудь достоверной информации.
- Его запах не изменился. Он не пахнет другим. И если бы ты чуть менее эмоционально реагировал на его заявление и был способен думать мозгами, а не только тем, что у тебя между ног, сам бы учуял.
- Эй! А ничего, что я вообще-то все еще тут?! – Влезает Стайлз, который и так побил все личные рекорды по изумленному молчанию. Видимо, новую информацию оказалось не так-то просто переварить.
Оборотни его единодушно игнорируют.
- Что собираешься делать? – Осведомляется у племянника дядя.
- Что у меня со спиной? – Отвечает тот вопросом на вопрос.
- Все-то тебе расскажи! – Ерничает старший.
Звучит характерный щелчок и вот уже Стайлз сует под нос Дереку фотографию на своем мобильном.
Трикселион истекает кровью, татуировку пересекают четыре рваные царапины, словно кто-то саданул со всей дури когтями.
- Что это значит, можешь объяснить? Это из-за меня? Что я такого сделал? Почему они не исцеляются? - Стайлз засыпает его вопросами с упорством маньяка, но Дереку нечего ему сказать, пока он сам не до конца пришел в себя от открытия. Нет, серьезно! Стилински? Да вы, наверное шутите! Почему так быстро и почему он? Поэтому альфа отвечает только на последний вопрос подростка.
- Само пройдет, - но как-то не задумывается, что такой ответ может повлечь за собой другие вопросы.
- Когда?
- Как только он тебя пометит, как своего, - не вовремя проявляет услужливость Питер. Дерек предпочел бы сообщить Стайлзу об этом как-то иначе. Он пока плохо представляет себе как, но ведь должен был найтись способ, когда-нибудь.
Стайлз кроит странную рожицу, в ней смесь брезгливости и любопытства. Умеет же сочетать, паршивец!
- Пописает, что ли? – Выдает, наконец, неугомонной создание с глазами беты и повадками альфы. А ведь сам, не будучи оборотнем, в лучшем случае мог бы претендовать на статус омеги. Но теперь он ни первое, ни второе и не третье, нечто совершенно иное. Поэтому и кровоточит трикселион.
- Трахнуть будет надежнее.
- Эй! – Тут же взвивается Стайлз, как только до него доходит смысл слов. – Я не такое никогда не соглашусь!
- Ну… - тянет Питер с гадкой улыбкой, - кто ж тебя спрашивать будет? – И выразительно складывает брови домиком, разыгрывает сочувствие, - Мой племянник, конечно, благородный, - Хейл-старший особенно смакует это слово, - рыцарь в волчьей шкуре, но его волку плевать на твое согласие, уж поверь мне. Пара-тройка полнолуний, и если ты все еще будешь в городе, а ты будешь, я уверен, ты не из тех, кто сможет бросить друзей, когда те угодили в самую опасную заварушку из всех предыдущих, он сорвется и больше не сможет себя контролировать. Продолжать, или сам поймешь, что он с тобой тогда сделает?
- Но… - Стайлз выглядит оглушенным. Дерек ненавидит Питера в этот момент, но ничего не делает, чтобы его заткнуть. Раз уж тот начал говорить, лучше не вмешиваться, потому что сам он не смог бы вот так погодя предупредить Стайлза о возможных перспективах их будущих отношений.
- Неужели, ничего нельзя сделать? Я, к примеру, могу уговорить отца отправить меня к тетке на время. Скотт уже достаточно самостоятельный, чтобы… чтобы самому разобраться с проблемами, - он договаривает окончание фразы по инерции, широко распахнутыми глазами наблюдая за трансформацией младшего Хейла. Вблизи это зрелище пугает до икоты, животный ужас не дает сойти с места.
Дерек выпрастывает в сторону руку и выпускает когти. Только от этого резкого жеста Стайлз приходит в себя и шарахается в сторону, когда оборотень шагает к нему с пока невнятными, но судя по виду, весьма кровожадными намерениями. Вот только Питер успевает перехватить подростка возле самой двери.
- Хочешь совет? Не провоцируй его, малыш, – Шепчет он едва ли не интимным шепотом и тут же разжимает объятья, не рискуя еще больше злить альфу. – Ну-с. Сочту за благо удалиться, - отвешивает шутовской поклон и испаряется в мгновенье око, просочившись через дверь в промозглые осенние сумерки.
- Нет! – Стайлз в панике дергается следом, но Дерек успевает схватить его за рукав худи, - Ты же не оставишь меня с ним?! – Кричит мальчишка вдогонку старшему Хейлу, - досадливо дергая рукой, но когти пропороли ткань и держат крепко.
- Я ничего тебе не сделаю, - Дерек честно пытается исправить ситуацию, но трансформировавшееся горло невольно вместе с обычными, человеческими словами рождает звериный рык.
Стайлз весь застывает и медленно поворачивается лицом к своему персональному кошмару. Дерек тщетно пытается уговорить своего волка разжать пальцы или хотя бы втянуть когти. Но тот рычит и скалится. Запах невинности, о котором так некстати напомнил Питер, мутит рассудок. Хочется упасть перед мальчишкой на колени, и по-собачьи виляя метафорическим хвостом вылизать с ног до головы. Особенно промежность. Так такой одуряющий, сладкий запах. Что при одной мысли о нем мутит и рот наполняется вязкой, густой слюной. Кислой и гнилой как сами мысли. Он ведь школьник, еще мальчишка совсем. Конечно, Дерек в его возрасте… но у оборотней в период созревания метаболизм ускоряется, поэтому удивляться нечему. А вот Стайлз… он другой. Да, у него много на языке, но в сердце… черт! Еще придется разобраться, что у него там, отмахнуться теперь точно не получится. Свой. Единственный. Имеющий право на все. Хорошо бы о последнем сказать ему, когда смириться и примет. А то ведь, зная Стилински, такого может наворотить. Но почему же все-таки он, такой… такой, как Стайлз?
- Стайлз, Стайлз, Стайлз, - буквально пропевает от двери Питер.
Звучание его голоса вырывает их обоих из капкана взглядов. Стилински дергается рукой, и альфа, мгновением раньше окончательно придя в себя, разжимает пальцы.
- Ты, правда, думаешь, что мне под силу тягаться с племянником, особенно сейчас, когда после воскрешения я настолько ослаблен, что даже обратиться не могу? Хотя, честно признаюсь, чтобы ты не обнадеживался на мой счет, даже если бы я был полностью здоров, не стал бы вмешиваться.
- Ну, да, - кривится Стилински, демонстративно игнорируя младшего Хейла, - хороший способ отомстить за коктейль Молотова.
Питер вздыхает с притворной укоризной во взгляде.
- Я бы не стал так мелочно мстить, уж поверь мне. Нашел бы способ поинтереснее. Правда, теперь мысль о мести мне даже в голову не придет.
- Ага! Как же!
- Дерек убьет за тебя любого, - совершенно преобразившимся тоном поизносит Питер, очень серьезно глядя в глаза Стилински, - И это радует, потому что это реальный шанс избавится от нашей новой проблемы одним махом, - он переводит взгляд на Дерека, и тот мгновенно выстреливает словами:
- Я не стану его им показывать.
- А тебе и не надо будет. Достаточно намекнуть, они сами все поймут и сообразят, на что нужно смотреть, чтобы убедиться, - елейным голосом возражает старший оборотень.
- Нет.
- Это вы о ком? – Встревает Стайлз, переводя обеспокоенный взгляд с одного на другого. – Какая такая основная проблема? Почему я ничего об этом не знаю? А Скотт в курсе? Это как-то связано с исчезновением Бойда и Эрики? Эй! Вы собираетесь хоть что-то объяснять?!
- На это у тебя теперь есть Дерек, - веселится все еще стоящий в дверях Питер, - Ну, а я с вашего позволения… - он подмигивает племеннику и снова исчезает в ночи. На этот раз окончательно.
Стайлз требовательно смотрит на Дерека. Ждет объяснений. Тот хмуро и почти угрожающе зыркает в ответ, чтобы заранее не обольщался. Но мальчишка упрям как тысяча ослов.
- Ладно уж, - решительно возвещает Стилински, - раз ты не собираешься ничего рассказывать, мне тут делать не… - он делает движение к выходу и Дерек тут же ловит его за локоть, дергает на себя. Отчего Стилински давится воздухом и не заканчивает свою светскую до тошноты фразу.
Они снова застывают посреди гостиной.
- Может, отпустишь? – Стайлз, как когда-то сам Дерек, выразительно смотрит на сомкнувшиеся на локте пальцы и снова переводит взгляд на лицо Хейла.
- Тебе не больно.
- И что? Это не повод меня лапать!
- Еще даже не начинал.
- Так. Хватит, - Стайлз решительно высвобождает конечность их хватки чужих пальцев, - Не знаю, что за хрень тут творится, но я не твой мальчик, ясно?
- Будешь моим.
- Да я скорее себе вены вскрою! – С жаром выпаливает Стилински в лицо оборотню, как только тот надвигается, тесня его к дивану.
Дерек резко затормаживает, словно наткнувшись на невидимую стену. Такой угрозы со стороны подростка он не ожидал. Что, съел? Стайлз чувствует слабину и спешит ударить в тоже место посильнее.
- Думаешь, что раз самый мохнатый, сможешь контролировать меня двадцать четыре часа в сутки даже после того, как трахнешь? Я же человек, - с по-взрослому горькой усмешкой произносит он, - могу найти столько способов самоубиться, что вашей мохнатой братии и не снилось.
- И все они в разы привлекательнее меня, я понял, - надтреснуто роняет Дерек. Он сам не может понять, почему слова подростка его так сильно задевают.
- А ты думал, я тут описаться должен от счастья, что сам альфа решил сделать меня своей сучкой? Не дождешься!
- То есть сосаться по углам с каким-то мудаком, тебя привлекает больше?
- Да, пошел ты! Ты его совсем не знаешь!
- Так познакомь нас.
- Обойдешься!
- Я сумею выследить его по запаху, который он оставит на тебе в следующий раз.
- Сука! Какая же ты сука, Хейл! Вот какого хрена я тебе сдался? Что, парней по привлекательнее не нашлось, решил скинуться на Стайлза, волк-извращенец?
Но обличительную речь Стилински прерывает трель мобильного телефона.
Незнакомая мелодия. Дерек ее у Стайлза никогда не слышал. Несколько не его стиль. Неужели, поставлена на кого-то особенного? Судя по тому, как поспешно мальчишка отводит взгляд, так и есть.
Дерек шагает вплотную. Стайлз инстинктивно отступает, упирается лодыжками в диван и прячем руку с мобильником за спину. Упирается свободной рукой в грудь оборотня. Не подпускает. Широко раскрытыми глазами смотрит на собственные растопыренные пальцы, на фоне черной футболки Хейла. И молчит. Телефон издает несколько завершающих аккордов и зажигательная танцевальная мелодия повторяется вновь. Дерек даже может предположить, где Стайлз умудрился подцепить парня, на звонки которого решил поставить такую музыку. А что у него стоит на самого Хейла? Определенно, что-то до отвращения стандартное и безликое. И это особенно злит.
- Ты больше не будешь с ним встречаться, - безапелляционно заявляет Дерек, не делая попытку выхватить телефон. Просто заводит руку Стайлзу за спину и крепко сжимает тонкое запястье.
- А если у нас любовь? – Голос Стилински насквозь пропитан обидой. Понять бы еще, на что конкретно он обижается?
- Нет, - Дереку приходится бороться с собой, чтобы не сорваться на рык.
- Ты не можешь знать наверняка! – Вспыхивает как свечка Стилински и вскидывает глаза. У альфы, который медленно-медленно поднимает свободную руку и тянется подушечками пальцев к его лицу, кровавый, но при этом иррационально почти ласковый взгляд. Стайлз с трудом сглатывает, напоминая себе, что он человек и ему нужно дышать хотя бы время от времени.
- Если бы это было так, - мягко произносит Хейл, проводит указательным пальцем за ухом. Нежное, особое местечко, его так хочется приласкать губами, или, что еще лучше, языком. Обводит одному ему заметный темный контур под левым глазом, вынуждая Стайлза сморгнуть выпавшую ресничку. Продолжает: - нам бы не снились одинаковые сны. Ты ведь это уже и сам понял, - Дерек снова замолкает. Взгляд светло-карих глаз гипнотизирует его. Сейчас кажется невозможным, что они когда-нибудь смогут договориться и прийти к согласию. И Стайлз примет его и всю его стаю и… как завещали предки, даст новое имя. Свое имя… Черт!
Дерек на миг опускает веки и первым разрывает зрительный контакт. Стайлз шумно выдыхает, но рано он расслабляется, потому что Дерек убирает руку от его лица. Смотрит с высоты своего роста и все же решается произнести:
- И твои когти не расчертили бы мне спину. И не заставили бы трикселион плакать кровавыми слезами.
- Мои, что? Эй! – Стайлз дергается всем телом, словно кукла на ниточках. И как у него так получается, не на шарнирах ведь, не манекен, живой человек. – Ты меня ни с кем не….
Дерек переводит взгляд куда-то ему за спину и произносит скучающим, словно выцветшим тоном:
- Секс со мной не самая неприятная перспектива.
Повисает мгновенная пауза, которую разрывает в клочья протестующий возглас:
- Бог ты мой! – От переизбытка чувств Стайлз разжимает пальцы и роняет телефон, который давно уже замолчал, так и не получив ответа, тот падает на диван, но подросток этого даже не замечает: - Ты сказал «секс». Поверить не могу! Ты это сказал!
- Стайлз! – Прикрикивает на него Дерек, у которого банально сдают нервы. Он ведь тоже не железный, даже если регулярно и пытается выглядеть непрошибаемым и монолитным, как гранит.
- Нет-нет-нет! Заткнись! – Силински демонстративно затыкает уши, но почти сразу опускает руки, не простояв в этой идиотской позе и трех секунд. – Это слишком травматично для моей детской психики, - почти без надрыва произносит он, и Дерек теряется, не зная, что все это значит – уже истерика или только подступы к ней. Или и вовсе дурацкий юмор Стилински. Этот парень ведь всерьез считает себя очень смешным, да? Поэтому Дерек позволяет себе обронить самую нейтральную фразу из всех крутящийся в голове в этот момент. И самую правдивую к тому же, только Стайлз вряд ли это поймет. А жаль. Было бы проще, если бы сразу поверил. Но он не оборотень, честность в сердцебиение не услышит.
- В происходящем никто не виноват. Это просто судьба.
- Всегда знал, что у этой суки зуб на меня, - почти обреченно откликается Стайлз и, тяжело вздохнув, отводит взгляд.
- До полнолуния две недели, - рискует закрепить результат Дерек, - Мы попробуем разобраться.
- В чем? В том, что ты уже присвоил меня себе, словно я какой-нибудь щенок, - «Скорее, котенок или лисенок», - приходит на ум Хейлу, но он, конечно же, молчит. Ударить словами можно больнее, чем кулаком. – Или вообще какая-нибудь неодушевленная вещь, - продолжает разоряться Стилински, - плед там или подушка. А мне от одной мысли, что придется ложиться с тобой в одну койку, тошнит! – Заканчивает он с неожиданным жаром, словно пытается убедить не только Дерека, но и себя.
Но Хейла вдруг накрывает такая волна боли, что мутнеет в глазах, поэтому ему откровенно не до того, чтобы разбираться сколько в словах Стайлза правды, а сколько осознанной лжи. Не будь он альфой, возможно, даже колени бы подкосились, но Дерек удерживает себя в сознании из последних сил. Ощущение, что вся жизнь вытекает сквозь пальцы, вытягивает все соки. Он медленно огибает Стилински, подходит к дивану, несколько мгновений тупо пялиться на него, а потом все так же медленно разворачивается и осторожно садится. Слово не оборотень, не альфа, а какой-то жутко хрупкий хрустальный сосуд, в котором в керосине циркулирует одинокая кровавая капля – все, что осталось от сердца. Бывает же так! Даже когда погибла вся семья, и тогда, когда Питер убил Лору, было как-то легче, чем сейчас. Наверное, все дело в том, что он уже привык к мысли, что терять ему больше нечего и некого, значит, больше никогда не будет так больно.
- Дерек? – Голос Стайлза выводит из полузабытья, рождая иррациональный страх, что если Стилински еще что-нибудь брякнет в том же духе, будет больнее. Проснется волк, придушит или… возьмет силой, что, если верить Питеру в их случае вполне вероятный вариант. После чего останется только лечь и сдохнуть, Стайлз ему такого надругательства никогда не простит, а, значит, найдет способ сделать еще больнее.
- Пожалуйста, не надо. Мне больно, - произносит Хейл не своим, надорванным голосом. И его окатывает с головы до ног волна такого животного ужаса, что он не сразу понимает, это Стайлз испугался не за себя, а за него. И сразу становится легче дышать. Оборотень медленно поднимает взгляд и фокусирует его на обеспокоенном лице возвышающегося над ним мальчишки. И неожиданно видит, что у подростка от этих его слов намокают ресницы.
- Стайлз?
- Мне тоже, - тихо выдыхает тот, больше не глядя на свой персональный лохматый кошмар. В непонятном жесте пожимает плечами и разводит руками одновременно, словно признавая свою уязвимость, открываясь перед тем, от кого с куда больше вероятностью предпочел бы сбежать и скрыться. – Я же не могу так… это унизительно, знаешь ли? Когда вот так, «ты – мой, и даже не думай возражать». Сволочь! – Стилински вскидывает ладонь, чтобы провести по лицу, но Дерек рывком перехватывает его руку и тянет на себя. Стайлз делает только один робкий шаг к нему, но он кажется альфе сверхзвуковым скачком. Через тернии в звездную бесконечность.
Дерек долго-долго выдыхает, все еще сжимая его ладонь. Он уже понимает, что сейчас все испортит, но убежден, что просто обязан сказать. Стайлзу понадобиться время, чтобы прийти к тому же выводу. Но две недели до следующего полнолуния – ничтожный срок, который, к тому же, могут сократить предстоящие переговоры со стаей альф. Поэтому приходиться спешить, гоня от себя ощущение, словно ступаешь босыми пятками по ручью раскаленной лавы.
- Чем раньше мы переспим, тем тебе будет проще принять сложившуюся ситуацию.
Дерек так сильно хочется казаться взрослым и уверенным в том, что говорит и делает, что это у него почти получается. Но Стайлз как нарочно по наитию тычет палкой в самые слабые места. Раз за разом, снова и снова.
- Даже через «не могу», «не хочу» и «противно»?
- Нет, - слово дается с трудом и падает между ними крупинкой, из которой в одно мгновение вырастает полноценная стеклянная стена. Они смотрят сквозь нее друг на друга и медленно разжимают пальцы.
- Сам я на такое никогда не соглашусь, - убитым голосом отзывается Стайлз, - Тебе надо, жди полнолуния. Выпускай волка, приходи и насилуй. Тогда сразу отпадет вопрос, за что я тебя так ненавижу. Даже сильнее, чем твоего зомби-дядю.
- А его за что? – Едва ли не шепотом уточняет Дерек, хотя ему откровенно плевать на счеты Стилински к Питеру. Он роняет руку на диван рядом с бедром и больше не смотрит на Стайлза. Еще один тычок палкой в самое уязвимое место, еще одна внутренняя судорога боли.
- За Лидию, - не задумываясь отвечает Стайлз и делает еще больней.
Дерек откидывается на спинку дивана, запрокидывает голову и закрывает глаза. Выдыхает в потолок и затихает. Стайлз стоит над ним и молчит. Хочется, чтобы ушел, чтобы наверняка в ближайшее время не сделал больнее.
- Проваливай, - коротко рыкает альфа, не открывая глаз.
Стайлз делает какое-то неопределенное движение в его сторону. Неужели, решил поцеловать на прощание, загладить вину? Нет. Всего лишь подбирает с дивана оброненный телефон. Сует в карман, судя по шороху ткани, и плетется к выходу, не попрощавшись.
Когда шум старенького мотора стихает где-то в глубине леса, Дерек открывает глаза и долгие томительные минуты отрешенно смотрит в прокопченный потолок. Он думает о том, что самый верный способ до самого полнолуния не сойти сума от пожирающей изнутри боли, это занять себя чем-нибудь общественно полезным. Интенсивные тренировки с щенками вряд ли станут панацеей, зато вот и нашелся способ припрячь Айзека и Скотта и совместными усилиями восстановить дом. Жить в развалинах уже осточертело. Просто руки все никак не дойдут. То охотники, то канима. Сейчас вот на горизонте замаячила стая альф. Но теперь это уже не так важно. Может, если им будет где жить, Стайлз пересмотрит свою точку зрения на возможные отношения волка и человека? Это ведь так просто, нечто на уровне низменных инстинктов, хочешь завоевать пару, обустрой дом, сделай его безопасным для будущего потомства. Бред! Стайлз ведь не самка волка, чтобы… с другой стороны, как бы не кичились люди своим самопровозглашенным статусом венца природы, от зверей они недалеко ушли. Те же повадки. Может быть, тогда Стайлз, действительно, примет его и всю стаю?
Часть #3
Часть третья
Поцелуй меня, что ли
Дерек пересиливает себя и приезжает к школе уже на следующий день. Альфа и рад убедить своего волка, что ему будет достаточно просто увидеть Стилински и издалека убедиться, что с ним все в порядке. Но прекрасно понимает, что не сможет удержаться от того, чтобы не подойти. Это важно хотя бы иногда просто чувствовать его дыхание рядом. И почему он раньше не замечал за собой такой потребности? Потому что даже предположить не мог, что мальчишка преподнесет ему такой сюрприз.
Стайлз долго не покидает здание школы, даже когда основная масса учеников уже разошлась. Дереку приходит sms-ка, он читает и направляется на поле для лакросса. Стайлз сидит на скамейке запасных, зябко пряча ладони в подмышках. Здесь достаточно безлюдно, чтобы нормально поговорить. Они оба не нуждаются в свидетелях.
Дерек не знает чего ждать от Стилински. Поэтому держит руки в карманах куртки, чтобы не было соблазна сорваться.
Стайлз обжигает обиженным взглядом. Дерек решительно не понимает, чем успел ему насолить. Мальчишка раздраженно выдыхает и устремляет взгляд к противоположному краю поля.
- Скотт ничего не заметил. Хреновый из него друг. Я ночь не спал… - следует непродолжительная пауза, которую Дереку нечем заполнить, поэтому он терпеливо ждет продолжения, - … все уроки был почти невменяем, все пытался придумать, как тебя отвадить, - он косится на Хейла, словно проверяя реакцию, а потом снова устремляет взгляд в неведомые дали, - а он так ничего и не заметил. Даже не поинтересовался, не случилось ли что со мной. Зато с Айзеком носится, словно тот хрустальный.
- Жалеет, - предполагает Дерек, чтобы хоть что-нибудь сказать. Ему так не хочется, чтобы Стайлз замолкал. Пусть говорит, сколько влезет, пока не устанет и не охрипнет, лишь бы больше не прогонял.
Но мальчишка снова обескураживает. Вот как с таким жить? То в костер, то в полынью.
- Поцелуй меня, что ли? А то я до сих пор поверить не могу, что вчера все это был не сон.
Дерек тут же наклоняется к нему, совершенно не задумываясь о последствиях. Может он ослышался? Может, но плевать. Тупая, ноющая боль, успевшая измотать его за ночь, затихает. Он ведь тоже этой ночью не спал, все думал, как привязать к себе Стилински посильнее. Даже обдумывал вариант, с обращением шерифа. Поэтому готов на все ради небольшой передышки. Даже на унижение. Ведь это унизительно в его возрасте идти на поводу у подростковой прихоти. В этом весь Стайлз, поманит пальчиком, приласкает, а как надоест, оттолкнет.
- Я не такой, - решительно произносит Стилински, когда Дерек с ощутимой неохотой отстраняется и садится на скамейку рядом с ним, - Не такой, как ты думаешь.
Дерек не сразу понимает, о чем ему говорят. Слишком зациклился на ощущениях мягких губ, которые с такой готовностью раскрылись навстречу. Кто-то очень умелый успел научить Стайлза целоваться. Почему кто-то, почему не Дерек? Сам виноват. Он готов уже выпустит когти, волк почти пересиливает человека, но слова мальчишки выталкивают человеческую часть души на поверхность, оборотень смаргивает наваждение.
- С чего ты взял?
- Питер заходил сегодня в школу. С Айзеком. Привез его на твоем комарро, - и снова в его голосе сквозит какая-то непонятная, детская обида. Дерек боится обнадеживаться, и все равно задает весьма неразумный в этой ситуации вопрос. Это просто не может быть правдой.
- Хочешь сказать, что ждал меня вместо него?
- Если не тебя самого, то хотя бы твоих объяснений.
Они долго сидят молча, каждый думает о своем, пока Стайлз не произносит:
- Кстати, мне понравилось.
Дерек фыркает: ну, еще бы! Чтобы подростку и не понравилось целоваться, особенно, если внутренний запрет на поцелуи с парнями уже преодолен. Вспомнив о сопернике, Дерек хмурится и снова едва не выпускает когти. Стайлз успевает уловить перемену в его настроении. Бросает на альфу внимательный, цепкий взгляд, поджимает губы, потом говорит, смешно выпячивая губу:
- Я с ним был только, чтобы тебе понравится.
Дереку не надо уточнять с кем, и так понятно, что кто-то юный да ранний перемудрил.
- Лизался с другим, чтобы привлечь к себе внимание? Браво!
- Да ты ревнуешь!
- А что, беспочвенно?
Стайлз медлит с ответом, но вдруг сдувается и отводит взгляд. Опять зябко обнимает себя руками, говорит, едва слышно:
- Уел. – А потом совершенно неожиданно соскакивает с темы и вот тогда его уже не остановить. Дерек и рад бы вставить с полсловечка, но Стайлз частит, буквально захлебывается словами: - я вчера рассказал отцу про вашу лохматую братию. Проверял на доверие. Он всегда говорил, что доверяет мне, поэтому я, наверное, и вырос таким... ну, без мозгов совсем, - Дерека удивляет его самокритичность, но он все еще молчит, потому что хочет узнать, насколько велики масштабы бедствия и не придется ли ему снова скрываться не только от охотников, но и от полиции штата. – В общем, он сказал, что поверил, но просил привести наглядное доказательство. – Стайлз, наконец, замолкает и явно ждет реакции, но Дерек пока молчит.
Он мог бы нарычать на подростка, который оказался так скор на язык. С другой стороны, если вспомнить, что вчера наговорил ему сам Дерек и на что успел намекнуть словоохотливый Питер, неудивительно, что Стайлз, не ощущая больше полноценной поддержки Скотта, попытался заручиться ею у единственного человека, который всегда был на его стороне и никогда не подводил. Даже, когда его сын получил судебный запрет, угнав полицейский спецфургон.
- Эй! – Стайлз пихает Дерека плечом, - я тебя имею в виду, ты не понял? Он хочет посмотреть, как вы, ребята, обрастаете шерстью.
- Почему я, а не МакКолл?
- Что, сдрейфил?
- А ты сам хотел бы, чтобы знакомство твоего отца с оборотнями началось с меня?
- С оборотнями, согласен, может, и не самый лучший вариант, но как мой бойфренд ты обязан прийти к нам сегодня на ужин.
Глаза Стайлза блестят, а щеки розовеют на холодном, осеннем ветру. Дерек всматривается в лицо вставшего со скамейки подростка. Это смущает Стилински.
- Ну, что? – Возмущенно сопит тот, - Может, хватит уже тупить? Или ты… - Стайлз осекается, похоже, ему даже в голову не приходило, что Дерек может отказаться. Что же такого сказал ему Питер? Дерек хотел бы знать, потому что для него теперь жизненно важно научится быть убедительным для Стилински без прямого применения грубой силы.
Вместо ответа, Дерек тоже встает, ловит Стайлза за руку и решительно тянет к трибунам. Тот идет неохотно, но все же идет, все спрашивает, куда это его тащит хмурый волк и вообще, почему тот никогда не может нормально ответить. Дерек его почти не слушает. Под трибунами полумрак, но через крупные щели пробивается достаточно света, он толкает Стайза на трубчатый каркас, наклоняется и снова целует. Крепко, до потери дыхание и звездочек перед глазами.
Стайлз отзывчивый, так доверчиво и решительно тянется в ответ, открывает рот, скользит кончиком языка по его зубам. Дерек целует его за ухом. Нежная, тонкая кожа. Кажется, прикусишь немного, сразу кровь пойдет. Сумасшествия. Он сам утягивает мальчишку на траву, тот что-то бормочет, Дерек почти не слышит ничего за шумом крови в ушах, за воем запертого в человеческой оболочке волка. Даже когда начинает говорить сам, не сразу понимает, что это его собственные мысли, бесконтрольно слетают с языка.
- Когда я учился в Беккон Хилз, после тренировки парни водили сюда девчонок из группы поддержки.
- Намекаешь, что я, как одна из таких девчонок? – Тут же язвит Стилински. Ну, как не испортить момент? Он бы не был собой, если бы не попытался. Но Дереку не до того, его поглотили воспоминания.
- Нет. Но со своим первым парнем я тоже здесь целовался.
- Сравниваешь? – тут же ощеривается подросток, но стоит оборотню, усмехнувшись, провести раскрытой ладонью по бедру от колена до паха, раздвигает ноги. Осознанно или нет – уже не важно, потому что когда Стайлз перехватывает инициативу и впервые трется о Дерека, ни один, ни другой не может сдержать удовлетворенный стон. Если у Стайлза он тонкий и невнятный, больше похожий на тихое хныканье, то Дерек, не сдерживаясь, рычит, млея от наслаждения…
И тут же скатывается со Стилински, когда понимает, что они на поле для лакросса не одни. Стайлз приподнимается на локтях.
- Эй!
- Ш-ш-ш! – Шипит Дерек и прикладывает палец к губам.
Стайлз понимает его мгновенно, только реагирует с запозданием, прежде чем собраться, краснеет до корней волос, и лишь потом садится и придвигается поближе к Дереку. На этот раз уже точно осознанно. Умный мальчик. Уже знает, кто будет драться с монстром за то, чтобы он мог жить. Правда, монстра никакого нет, есть его жалкое подобие, да и то с приставкой «экс». Дерек рывком поднимает Стайлза на ноги и тянет к выходу из-под трибун, где они натыкаются на Джексона с Лидией. Только эти двое явно сюда не обжиматься пришли.
- В чем дело? – Спрашивает у экс-канимы альфа.
- Вот! Полюбуйся! – тут же взрывается король школы и принимается стягивать с себя джемпер.
Дерек с непроницаемым видом смотрит импровизированный стриптиз. Но тут вмешивается выглядывающий из-за его плеча Стайлз, который уже поворковал с Лидией, обменявшись с «любовью всей своей жизни» дежурными любезностями (и когда только все успевает, паршивец?) и теперь переключил все свое внимание на ее бойфренда.
- Фу, Джексон! Что ты творишь? Плохой волк! Фу!
- Стилински, я тебя прикончу! – Рычит тот, одергивая так и не снятый свитер, но между ними стоит Дерек, так что хоть сколько-нибудь навредить однокласснику у Уитмора не получилось бы при всем желании, но тот не особо и пытается, предпочитая угрожать на расстоянии. Дереку даже не приходится его отталкивать.
- Ой! Боюсь, боюсь!
- Стайлз! – Укоризненно прикрикивает на Стилински Лидия.
- Нет, я чего-то не понимаю в этой жизни. Вот что ты в нем нашла?
- Мы это уже обсуждали, - девушка изящный жестом заправляет за ухо медовый локон.
Стайлз открывает рот, чтобы возразит, но тут Дереку, наконец, удается вставить слово.
- Татуировку можешь не показывать. У меня такая же, - говорит он Джексону, и Стайлз тут же забывает о Лидии и вообще обо всем на свете, даже о собственном смущении, ведь не трудно догадаться, чем они с Дереком занимались под трибунами. Мартин, насколько известно альфе, всегда была смышленой. Ей не составит труда сложить два и два, даже если Джексон ожидаемо ступит.
- Что значит, у него такая же татуировка? Дерек, ты снова запудрил мне мозги и ничего дельного не рассказал! Вот возьму и уйду от тебя…
- И к кому же? – В голосе альфы проступает неприкрытая угроза.
Стайлз быстро смекает, что подколка не удалась и спешит сдать на растерзание неугодного дядюшку:
- Да, хоть к Питеру, - но почти сразу жалеет о том, что упомянул его, потому что Лидию от этого имени явственно передергивает. – Ну вот, все из-за тебя, - Стилински честно пытается переложить вину на Хейла, но тому неожиданно приходит на помощь Уитмор.
- Если бы ты не трепался со скоростью пулеметной очереди, Стилински, мы бы уже были в курсе, что происходит. Я ведь прав? – Джексон сбросает требовательный взгляд урожденного принца на альфу.
Тот качает головой, выражает тем самым свое отношений ко всем этим подростковым разборкам в общем, и к принцам лягушачьей наружности в частности. После чего, дергает Стайлза на себя и затыкает парню рот ладонью, когда тот пытается что-то вякнуть. Джексон угадал, болтовня Стилински отвлекает. Пусть помолчит. Так они быстрее закончат с Уитмором и смогут вернуться к тому, на чем остановились.
- Ты последний из рода. Поэтому проступил трикселион. Можешь стать как омегой, так и альфой, или бетой при другом альфе. В мире больше нет стаи, породившей тебя.
- То есть их… убили, пока я и сам не знал, чей я?
- Не обязательно сейчас.
- А когда?
- На тебе лежала очень серьезная печать, раз твой волк так крепко спал все время, пока я своим укусом не пробудил его к жизни.
- И что это значит?
Тут Стайлз все же отдирает от лица ладонь Хейла и озвучивает свою версию случившегося:
- Не тупи, Уитмор! В тебе полноценный волк проснулся только после того, как Дерек и Питер тебя чуть не кокнули. Вот и татушка проступила с запозданием. Так что твои родители могли спрятать тебя, запечатав волчью сущность, как раз перед тем, как их того… – Он выразительно чиркает ногтем большого пальцы по шее и сразу же без перехода поворачивается к Хейлу: - А у тебя она, значит, появилась после смерти Лоры, так? Но тогда непонятно, как в эту схему вписывается Питер.
- Он был не в себе - скорее мертв, чем жив.
- Или, по мнению этой вашей магической составляющей, если кто из вас двоих и мог продолжить род, так это ты?
Дерек неопределенно пожимает плечами.
- А я? Как во всю эту галимотью вписываюсь я?
- Ты? – Вмешивается Джексон, - Ты-то тут причем, Стилински?
- Много будешь знать, хвост облезет, - ерничает тот в ответ.
- Заткнулись оба! – Дерек угрожающе рычит и щерит совсем нечеловеческие зубы. Глаза полыхают кровавым заревом. Оба мальчишки замирают, уставившись на альфу, и только Стайлз подает голос, когда Дереку уже кажется, что он успешно призвал щенков к порядку.
- Если ты сейчас мне все не объяснишь… - решительно начинает Стилински, и вид у него такой, что сразу становится понятно, не постесняется опуститься до банального шантажа.
Дерек перебивает, еще толком не успев сообразить, как будет балансировать на лезвии ножа, если мальчишка снова попытается в отместку за недосказанность отвергнуть его, и тогда тупая, ноющая боль, разъедающая, словно кислота, вернется и опалит внутренние органы.
- Что тебе рассказал Питер?
Стайлз весь подбирается, мгновенно меняясь в лице. Таким он выглядит старше и неожиданно мудрее. А потом говорит непривычным, выверенным до микрона тоном, как мог бы сказать, будь они с Дереком ровесниками, но ведь мальчишка младше почти на семь лет. Откуда в нем эта ранняя зрелость?
- Что тебе больно, когда я тебя отталкиваю, я узнал сам.
- Вряд ли из гугла, - медленно произносит Дерек, разрывая словами навязчивость повисшего между ними молчания.
Джексон и Лидия не вмешиваются. Уитмор, возможно, и попытался бы, но Мартин соображает быстрее, к тому же, не стесняется пользоваться своей новоприобретенной мифической властью над ветреным бойфрендом.
- Я видел тебя ночью…
- Ты же сказал, что не спал.
- Ты тоже, - в тон ему отзывается Стайлз и снова срывается на знакомые интонации: - И если ты думаешь, что такие вот глюки украшают мою картину мира, ты мудак, волчара, ясно тебе?
- Это не глюки. Это связь.
- То есть я твоя пара? Что? Это как раз из гугла.
- Нет. У волков не бывает пар.
- Твою мать, тогда кто я такой?! Почему я так на тебя влияю?!
- Это сложно.
Стайлз прожигает Дерека уничижительным взглядом. Хейл раздраженно выдыхает и смотрит в сторону. Он обещал себе, что не станет спешить с объяснениями. Рано. Стайлз еще не готов. Он может не так понять, а, почувствовав полную власть над альфой, использовать ее не по назначению. И тогда… тогда Дереку будет прямая дорога в стаю альф. Черт! Да у него уже сейчас есть свой стая. Поэтому пришли альфы. Почувствовали слабость безымянной стаи.
- Стайлз что происходит? – Нарушает повисшее молчание Лидия.
- Не знаю пока. Но собираюсь узнать, - буркает тот, хватает Дерека за отворот куртки и тянет за собой. – Как узнаю, свяжусь с вами, - бросает мальчишка через плечо и целенаправленно уводит альфу с поля.
Дерек мог бы возмутиться, но волк внутри так измотан всем произошедшим за последние сутки, что нет никакого желания выпускать клыки и когти. Поэтому он покорно идет за Стилински, как дрейфующий корабль на свет маяка, и думает о том, что отец был прав, когда в шутку называл всех оборотней морскими тварями. Якоря, маяки, стаи, как у дельфинов. Море. Безбрежное море звериных инстинктов и человеческих чувств.
URL записиНазвание: Ты у меня не первый.
Автор: Небо в глазах ангела.
Бета: нет и не будет.
Пейринг: стерек.
Рейтинг: NC-17.
Размер: миди.
Статус: в процессе.
Предупреждение: мат, авторская любовь к флаффу и девчачьим страданиям, отсутствие беты.
От Автора: вдохновилась заявкой с Teen Wolf kink DS-39. Дерек/Стайлз. "Ты у меня не первый".
ПРИМЕЧАНИЕ: условно АУ, представим мир, в котором все тоже самое, и в школе Стайлз учится так же, только ему восемнадцать, окей? Я предупредила. Мальчик он совершеннолетний, сознательный и все ему можно. Вот абсолютно все.
Часть #1
Ты у меня не первый
Часть первая
Ты снишься мне
«Пожалуйста, Дерек… Мне больно…», - интонация, фраза, весь этот иррационально бредовый смысл бьются в ушах еще долго после пробуждения. Снова. Пятый раз только за эту неделю. Какого черта?!
- Стайлз, - выдыхает Дерек в потолок, не скрывая своего раздражения. И почему в этом идиотском прозвище, успешно заменяющем мальчишке имя, нет ни одной рычащей согласной? Ух, он бы порычал! Отвел душу.
Не мешало бы разобраться, с какого такого перепуга ему снится именно Стилински, но для этого пришлось бы посветить третье лицо в существование сего постыдного факта в биографии альфы. Дерек не был готов на такое пойти, потому что единственный, к кому он мог бы обратиться за консультацией, - это Питер. Змей ехидный! Ну, нет. Дерек не даст ему очередной повод для завуалированных, но от это еще более обидных, насмешек. Разберется с мальчишкой сам. И какого хрена именно этот неугомонный пацан повадился являться ему во сне? Жить надоело?
Он ловит Стилински на школьной парковке. Тот, конечно же, сразу его замечает, когда вываливается из дверей школы в толпе других школьников, но быстро справляется с заминкой, отводит взгляд и с деланным безразличием идет к своему джипу.
Дерек отлипает от бампера камарро, на который опирался бедром.
- Скотт прогулял тренировку, так что ты в пролете, - быстро проговаривает Стайлз, забираясь на водительское сиденье своей колымаги.
Что-то мальчишка темнит, иначе с чего это вдруг пульс так частит, что мигрень начинается?
- Я не к нему.
- Эй! Эй! Ты куда это собрался? Я тебе личным водителем не нанимался! Поднимай свой мохнатый зад и проваливай!
- Сам заткнешься или лицом о руль приложить?
- Да, что б тебя! Что на этот раз тебе от меня нужно?
- Поговорить.
- А не пойти бы тебе?
- Заводи, - командует Дерек и выразительно смотрит в зеркало заднего вида.
Джип Стайлза снова устроил на школьной парковке столпотворение и некоторые уже начали проявлять нетерпение.
- Сучка, - раздраженно буркает Стайлз себе под нос и послушно заводит мотор.
Совсем страх потерял, расслабился. Врезать, что ли, для проформы?
«Пожалуйста, Дерек… Мне больно…».
Черт! И эти совершенно непотребные, не вяжущиеся с деятельным и саркастичным подростком интонации в голосе. Самое обидное, что, не смотря на всю реалистичность повторяющегося сна, Дерек никак не может вспомнить, чем же Стайлз его спровоцировал, что альфа добился от него мольбы о пощаде. Да реальный Стилински скорее пулю себе в лоб пустит, чем добровольно попросил его о чем-то лично для себя, а не для Скотта, Лидии или того же Джексона. Дерек чувствует, что именно в причине такого поведения Стилински кроется основная подоплека странного сновидения. Но даже представить не может, как докопаться до истины, не привлекая Питера. Может, Стайлз подскажет? Если кто и сможет поспорить с дядюшкой изворотливостью и сообразительностью, так это только он. Правда, не совсем понятно, с чего это Дерек решил, что попросить помощи у Стилински менее унизительно? Наверное, дело в том, что Стайлз сам является виновником возникшей проблемы, поэтому в отличие от Питера не сможет занять позицию стороннего наблюдателя. К тому же при желании мальчишку можно запугать до усрачки и хотя бы на какое-то время приструнить. Неплохое преимущество.
Стайлз отъезжает от школы на пару кварталов и паркуется у тротуара.
- Ну и? – Поворачивается он к Хейлу.
Все верно, затевать скандал у школы не самая хорошая мысль, а тут их никто не увидит.
- Ты мне снишься, - просто говорит альфа, не поворачивая головы.
- Чего? – Мальчишка разевает рот и вылупляется на оборотня во все глаза.
Дерек уже собирается хлопнуть его по подбородку, чтобы мстительно вернуть отвисшую челюсть на место, когда пацан разительно меняется в лице и с чувством выпаливает, ероша ладонью короткий ежик волос на макушке.
- Вот блядь! Тебе тоже снится это дерьмо?!
Дерек застывает, словно терминатор, облитый жидким азотом, запоздало ощутив легкое жжение между лопаток. Трикселион пробудился, значит, мальчишка, действительно, видит один с ним сон. И сколько раз? Как давно? Срань господня, вот ведь дьявол!
- Заводи, - голос звучит надтреснуто, но не злобно. И судя по участившемуся пульсу, таким он пугает Стайлза в разы больше. Но Стилински не был бы собой, если бы даже в такой ситуации не открыл рот и не попытался высказать свое веское «фэ».
- Ни фига! И с места не сдвинусь, пока ты…
- Господи, Стайлз! Это не просто так. Нам нужно к Питеру, ясно?
- Или кто-то умрет? Нет? Ну… - тушуется пацан, проворачивая ключ в замке зажигания, - ты так говорил, когда свихнувшаяся мамаша Аржент травила Скотта аконитом, а я только установил этот чертов барьер.
Дерек никак не реагирует на последнюю реплику, тупо пялится в окно. Теперь он в полной мере ощущает жжение под татуировкой. Хуже быть не может. Какая к чертям собачьим стая альф, когда тут такое творится?
- Что ты говоришь мне, прежде чем начинаешь умолять не делать тебе больно? - Спрашивает он, наконец, когда они уже сворачивают в лес.
- Чего? Когда это я тебя умолял?
- Стайлз! – Прикрикивает на мальчишку Дерек, резко выдыхает и произносит уже спокойнее – Просто ответь, что ты мне говоришь в своем сне, - он выделяет голосом предпоследнее слово.
Стайлз сосредоточенно смотрит на проселочную дорогу, исчезающую под колесами любимого джипа. С таким лицом в саван обряжают и в гроб кладут, с чего бы он так побледнел? Дерек ждет откровения, и он его получает.
- «Ты у меня не первый», - только через несколько секунд до Хейла доходит, что это всего лишь дословная цитата.
- Повтори, - Дерек с отвращением перекатывает собственное рычание по гортани
- Ладно-ладно, - испуганно частит Стилински, - только не злись, окей? Мне не снится ничего такого с твоим участием. Честно! Никаких мокрых снов и прочего. Я вообще не знаю, зачем во сне говорю тебе такое. Я никогда не думал, что мы могли бы… ну, ты понимаешь, да? – Он кидает быстрый взгляд в сторону сидящего рядом парня и решает уточнить, - встречаться, общаться, ходить на свидания… Черт! Может, хватит прожигать во мне дырку? Порычи, что ли? А то мне кажется, я сейчас рехнусь.
- Тормози.
- Чего? Эй-эй! Не трогай руль, я не хочу въебаться в дерево, приятель! Ты же регенерируешь, сволочь хвостатая, а меня ждет неотложка. Окей! Не рычи! Заткнулся, затормозил, доволен?
- Кто он?
- Кто?
- Не притворяйся, что не понял. Кто у тебя был до меня?
- Стоп-стоп-стоп. Давай проясним этот вопрос. До тебя? Ты серьезно? Может, ты подхватил какой-нибудь волчий грипп, а я и не заметил? У тебя жар и ты бредишь?
- Вздумаешь пощупать лоб, можешь готовиться к жизни моей беты. Покусаю.
Стайлз тут же спрятал за спину протянутую к Дереку ладонь.
- Окей. Я ничего не делаю, видишь? Веду себя, как послушный мальчик.
- Нет. Послушные мальчики всегда отвечают на прямые вопросы.
- Откуда ты знаешь? Уж тебя-то точно нельзя отнести к их числу.
- Ты вообще когда-нибудь затыкаешься? – Вопрошает Хейл, устало прикрыв глаза.
- Нет. А зачем? Мне и так хорошо.
- Сейчас будет плохо.
- Нет, нет… Я понял, только не надо скалится и прожекторы свои врубать, хмурый волк! – Стайлз вскидывает ладони в притворном ужасе.
- Стайлз, - почти ласково тянет Дерек, чей выдох неприятно оседает на губах.
Стайлз вжимается в дверь джипа, но оборотень словно не замечает насколько оппонента напрягает столь тесное соседство.
Вот зачем этот ублюдок придвинулся? Хочет горло порвать, скотина? Тогда какого хрена задавать вопросы и тут же в повышенной болтливости упрекать?
- Стайлз, - от одного тона пробирает до костей.
Неужели, альфа произносит его имя почти ласково?
Нет. Чур меня! Чур! Послышалось.
- А? Чего? – Стайлз все равно распахивает глаза (и когда только закрылись?). Наверное, чисто подсознательно хочет убедиться, что все происходящее очередной затянувшийся сон, который и на кошмар-то не тянет. Так, беллетристика сплошная, явно не той весовой категории.
Подушечки пальцев альфы почти невесомо очерчивают ушную раковину, на мгновение сжимают мочку. Стайлз весь замирает, даже дышать перестает. Неужели, оторвет? Подросток с трудом сглатывает, забывая, в чем он там собирался убеждаться, когда открывал глаза? Взгляд альфы не злобный, а почти нежный, пожирает серое вещество мозга изнутри. Сволочь! Какая же он все-таки мохнатая сволочь! Вот хуйли, так смотреть?
Стайлз облизывает губы, совершенно невинный, неосознанный жест. Дерек прослеживает движение кончика языка взглядом. Снова смотрит в глаза.
- Кто прикасался к тебе до меня?
- Ты меня гипнотизируешься, что ли, хмурый… Ладно-ладно! – Стайлз резко отворачивается, когда Дерек придвигается к его лицу, чуть ли не задевая носом и, что еще страшнее, губами. И тут же мочку уха выкручивают жесткие пальцы. Стайлз капитулирует, он ведь не Супермен и даже не Бетмен, а всего лишь Робин. С альфой ему не тягаться. – Но ты же его все равно не знаешь!
- Узнаю.
- Слушай. Оно тебе надо?
- Одинаковые сны просто так не снятся.
- И что теперь, я – твой? – Голос Стайлз истекает сарказмом, словно открытая рана кровью. Да, он ранен. В самое сердце ранен, черт побери. Только мохнатому ублюдку совсем не обязательно знать об этом. Интересно, а если бы не эти чертовы сны, Дерек вообще вспомнил бы о его существовании? Не говоря уже о том, чтобы взглянуть как на нечто большее, чем на досадную помеху.
Хейл долго молчит, а потом так же резко, как и придвинулся, отстраняется.
Стайлз невольно выдыхает, не скрывая облегчения. Как будто становится легче дышать. Снова заводит джип и давится воздухом, когда на фоне привычного урчания стального мотора раздается финальная реплика альфы.
- Ты сам сказал
Оставшуюся дорогу к дому Хейлов Стайлз всерьез размышляет над диснеевской сентенцией, что все псы попадают в рай. И почему он не родился какой-нибудь милой дворняжкой? Тогда бы точно не угодил в это чистилищ, в которое превратилась его жизнь после сакраментальной встречи в лесу, когда они со Скоттом искали утерянный ингалятор.
Часть #2
Часть вторая
Ты делаешь мне больно
- Стесняюсь спросить, почему вы оба такие взъерошенные, - насмешничает Питер, стоит им со Стайлзом переступить порог дома.
Дерек пытается осадить дядю взглядом, но тот хоть и поднимает руки в жесте мнимой капитуляции, ехидно лыбится в ответ, пока Стайлз не открывает рот и не сдает их обоих с потрохами.
- Нам снятся одинаковые сны, и, судя по тому, как Дерек повредился рассудком от этого факта, все плохо. Что? Это была шутка, если что. Не надо так смотреть!
«Поздно, Стайлз», - мысленно обращается к подростку Дерек, разделяя чувства дяди, который смотрит на Стилински так, словно у того отросли кошачьи уши и хвост. Миленький такой, пушистенький хвостик. Черт! Пообщаешься с этим неугомонным, и не такое может привидеться. И, главное, теперь-то точно не получится исцелиться.
- Раздевайся, - командует Питер.
- Чего? Я вам, что, бесплатная рабочая сила на ниве детского порно?
- Да, не ты, - досадливо отмахивается старший оборотень и смотрит на племянника через плечо Стилински: - Дерек.
На что тот молча стягивает с плеч куртку, отходит к дивану, чтобы сгрузить. И через секунду туда же летит футболка. Он нарочно остается стоять спиной к двум зрителям, чтобы Питер смог сразу оценить масштабы катастрофы. Молчание затягивается, и Дерек не выдерживает:
- Ну, что там?
- Что это за сон? – Голос Питера звучит напряженно.
Сам факт, что дядя может беспокоиться о нем, неожиданно остается теплой вибрацией в волчьей части души. Дерек на мгновение прикрывает глаза, чтобы впитать в себя запах искреннего сопереживания, который он основательно подзабыл за последние месяцы. С того дня, как умерла Лора. Питер ее убил. Черт! Чтобы прогнать всколыхнувшуюся было ярость, Дерек отвечает, хотя, возможно, с большей охотой промолчал.
- Он признается, что я у него не первый, я делаю ему больно.
Питер присвистывает и тут же с живым интересом уточняет у Стилински:
- Это правда?
Тот, видимо, кивает или как-то иначе выдает себя, Дерек все еще не может их видеть, после чего дядя с излишним энтузиазмом возвещает:
- Растешь в моих глазах!
Дерек, резко поворачиваясь к нему лицом, даже не пытается сдерживать рвущийся из глотки рык.
- Ну-ну, - тянет Питер, с противной, почти воркующей интонацией, - Меньше драмы, племянничек. Твой мальчик все еще невинен, как ягненок, кто бы там не вел у тебя из-под носа его первый поцелуй. Сам виноват, к слову, меньше будешь щелкать пастью и ждать совершеннолетия. Нынешние детки, скажу я тебе…
Дерек перебивает:
- Ты уверен? - И даже думать не хочет о том, сколько неподдельной надежды сквозить в голосе, и что эти его интонации прекрасно слышит Стайлз, которому никогда не доставляло особого труда делать правильные выводы даже при полном отсутствии хоть сколько-нибудь достоверной информации.
- Его запах не изменился. Он не пахнет другим. И если бы ты чуть менее эмоционально реагировал на его заявление и был способен думать мозгами, а не только тем, что у тебя между ног, сам бы учуял.
- Эй! А ничего, что я вообще-то все еще тут?! – Влезает Стайлз, который и так побил все личные рекорды по изумленному молчанию. Видимо, новую информацию оказалось не так-то просто переварить.
Оборотни его единодушно игнорируют.
- Что собираешься делать? – Осведомляется у племянника дядя.
- Что у меня со спиной? – Отвечает тот вопросом на вопрос.
- Все-то тебе расскажи! – Ерничает старший.
Звучит характерный щелчок и вот уже Стайлз сует под нос Дереку фотографию на своем мобильном.
Трикселион истекает кровью, татуировку пересекают четыре рваные царапины, словно кто-то саданул со всей дури когтями.
- Что это значит, можешь объяснить? Это из-за меня? Что я такого сделал? Почему они не исцеляются? - Стайлз засыпает его вопросами с упорством маньяка, но Дереку нечего ему сказать, пока он сам не до конца пришел в себя от открытия. Нет, серьезно! Стилински? Да вы, наверное шутите! Почему так быстро и почему он? Поэтому альфа отвечает только на последний вопрос подростка.
- Само пройдет, - но как-то не задумывается, что такой ответ может повлечь за собой другие вопросы.
- Когда?
- Как только он тебя пометит, как своего, - не вовремя проявляет услужливость Питер. Дерек предпочел бы сообщить Стайлзу об этом как-то иначе. Он пока плохо представляет себе как, но ведь должен был найтись способ, когда-нибудь.
Стайлз кроит странную рожицу, в ней смесь брезгливости и любопытства. Умеет же сочетать, паршивец!
- Пописает, что ли? – Выдает, наконец, неугомонной создание с глазами беты и повадками альфы. А ведь сам, не будучи оборотнем, в лучшем случае мог бы претендовать на статус омеги. Но теперь он ни первое, ни второе и не третье, нечто совершенно иное. Поэтому и кровоточит трикселион.
- Трахнуть будет надежнее.
- Эй! – Тут же взвивается Стайлз, как только до него доходит смысл слов. – Я не такое никогда не соглашусь!
- Ну… - тянет Питер с гадкой улыбкой, - кто ж тебя спрашивать будет? – И выразительно складывает брови домиком, разыгрывает сочувствие, - Мой племянник, конечно, благородный, - Хейл-старший особенно смакует это слово, - рыцарь в волчьей шкуре, но его волку плевать на твое согласие, уж поверь мне. Пара-тройка полнолуний, и если ты все еще будешь в городе, а ты будешь, я уверен, ты не из тех, кто сможет бросить друзей, когда те угодили в самую опасную заварушку из всех предыдущих, он сорвется и больше не сможет себя контролировать. Продолжать, или сам поймешь, что он с тобой тогда сделает?
- Но… - Стайлз выглядит оглушенным. Дерек ненавидит Питера в этот момент, но ничего не делает, чтобы его заткнуть. Раз уж тот начал говорить, лучше не вмешиваться, потому что сам он не смог бы вот так погодя предупредить Стайлза о возможных перспективах их будущих отношений.
- Неужели, ничего нельзя сделать? Я, к примеру, могу уговорить отца отправить меня к тетке на время. Скотт уже достаточно самостоятельный, чтобы… чтобы самому разобраться с проблемами, - он договаривает окончание фразы по инерции, широко распахнутыми глазами наблюдая за трансформацией младшего Хейла. Вблизи это зрелище пугает до икоты, животный ужас не дает сойти с места.
Дерек выпрастывает в сторону руку и выпускает когти. Только от этого резкого жеста Стайлз приходит в себя и шарахается в сторону, когда оборотень шагает к нему с пока невнятными, но судя по виду, весьма кровожадными намерениями. Вот только Питер успевает перехватить подростка возле самой двери.
- Хочешь совет? Не провоцируй его, малыш, – Шепчет он едва ли не интимным шепотом и тут же разжимает объятья, не рискуя еще больше злить альфу. – Ну-с. Сочту за благо удалиться, - отвешивает шутовской поклон и испаряется в мгновенье око, просочившись через дверь в промозглые осенние сумерки.
- Нет! – Стайлз в панике дергается следом, но Дерек успевает схватить его за рукав худи, - Ты же не оставишь меня с ним?! – Кричит мальчишка вдогонку старшему Хейлу, - досадливо дергая рукой, но когти пропороли ткань и держат крепко.
- Я ничего тебе не сделаю, - Дерек честно пытается исправить ситуацию, но трансформировавшееся горло невольно вместе с обычными, человеческими словами рождает звериный рык.
Стайлз весь застывает и медленно поворачивается лицом к своему персональному кошмару. Дерек тщетно пытается уговорить своего волка разжать пальцы или хотя бы втянуть когти. Но тот рычит и скалится. Запах невинности, о котором так некстати напомнил Питер, мутит рассудок. Хочется упасть перед мальчишкой на колени, и по-собачьи виляя метафорическим хвостом вылизать с ног до головы. Особенно промежность. Так такой одуряющий, сладкий запах. Что при одной мысли о нем мутит и рот наполняется вязкой, густой слюной. Кислой и гнилой как сами мысли. Он ведь школьник, еще мальчишка совсем. Конечно, Дерек в его возрасте… но у оборотней в период созревания метаболизм ускоряется, поэтому удивляться нечему. А вот Стайлз… он другой. Да, у него много на языке, но в сердце… черт! Еще придется разобраться, что у него там, отмахнуться теперь точно не получится. Свой. Единственный. Имеющий право на все. Хорошо бы о последнем сказать ему, когда смириться и примет. А то ведь, зная Стилински, такого может наворотить. Но почему же все-таки он, такой… такой, как Стайлз?
- Стайлз, Стайлз, Стайлз, - буквально пропевает от двери Питер.
Звучание его голоса вырывает их обоих из капкана взглядов. Стилински дергается рукой, и альфа, мгновением раньше окончательно придя в себя, разжимает пальцы.
- Ты, правда, думаешь, что мне под силу тягаться с племянником, особенно сейчас, когда после воскрешения я настолько ослаблен, что даже обратиться не могу? Хотя, честно признаюсь, чтобы ты не обнадеживался на мой счет, даже если бы я был полностью здоров, не стал бы вмешиваться.
- Ну, да, - кривится Стилински, демонстративно игнорируя младшего Хейла, - хороший способ отомстить за коктейль Молотова.
Питер вздыхает с притворной укоризной во взгляде.
- Я бы не стал так мелочно мстить, уж поверь мне. Нашел бы способ поинтереснее. Правда, теперь мысль о мести мне даже в голову не придет.
- Ага! Как же!
- Дерек убьет за тебя любого, - совершенно преобразившимся тоном поизносит Питер, очень серьезно глядя в глаза Стилински, - И это радует, потому что это реальный шанс избавится от нашей новой проблемы одним махом, - он переводит взгляд на Дерека, и тот мгновенно выстреливает словами:
- Я не стану его им показывать.
- А тебе и не надо будет. Достаточно намекнуть, они сами все поймут и сообразят, на что нужно смотреть, чтобы убедиться, - елейным голосом возражает старший оборотень.
- Нет.
- Это вы о ком? – Встревает Стайлз, переводя обеспокоенный взгляд с одного на другого. – Какая такая основная проблема? Почему я ничего об этом не знаю? А Скотт в курсе? Это как-то связано с исчезновением Бойда и Эрики? Эй! Вы собираетесь хоть что-то объяснять?!
- На это у тебя теперь есть Дерек, - веселится все еще стоящий в дверях Питер, - Ну, а я с вашего позволения… - он подмигивает племеннику и снова исчезает в ночи. На этот раз окончательно.
Стайлз требовательно смотрит на Дерека. Ждет объяснений. Тот хмуро и почти угрожающе зыркает в ответ, чтобы заранее не обольщался. Но мальчишка упрям как тысяча ослов.
- Ладно уж, - решительно возвещает Стилински, - раз ты не собираешься ничего рассказывать, мне тут делать не… - он делает движение к выходу и Дерек тут же ловит его за локоть, дергает на себя. Отчего Стилински давится воздухом и не заканчивает свою светскую до тошноты фразу.
Они снова застывают посреди гостиной.
- Может, отпустишь? – Стайлз, как когда-то сам Дерек, выразительно смотрит на сомкнувшиеся на локте пальцы и снова переводит взгляд на лицо Хейла.
- Тебе не больно.
- И что? Это не повод меня лапать!
- Еще даже не начинал.
- Так. Хватит, - Стайлз решительно высвобождает конечность их хватки чужих пальцев, - Не знаю, что за хрень тут творится, но я не твой мальчик, ясно?
- Будешь моим.
- Да я скорее себе вены вскрою! – С жаром выпаливает Стилински в лицо оборотню, как только тот надвигается, тесня его к дивану.
Дерек резко затормаживает, словно наткнувшись на невидимую стену. Такой угрозы со стороны подростка он не ожидал. Что, съел? Стайлз чувствует слабину и спешит ударить в тоже место посильнее.
- Думаешь, что раз самый мохнатый, сможешь контролировать меня двадцать четыре часа в сутки даже после того, как трахнешь? Я же человек, - с по-взрослому горькой усмешкой произносит он, - могу найти столько способов самоубиться, что вашей мохнатой братии и не снилось.
- И все они в разы привлекательнее меня, я понял, - надтреснуто роняет Дерек. Он сам не может понять, почему слова подростка его так сильно задевают.
- А ты думал, я тут описаться должен от счастья, что сам альфа решил сделать меня своей сучкой? Не дождешься!
- То есть сосаться по углам с каким-то мудаком, тебя привлекает больше?
- Да, пошел ты! Ты его совсем не знаешь!
- Так познакомь нас.
- Обойдешься!
- Я сумею выследить его по запаху, который он оставит на тебе в следующий раз.
- Сука! Какая же ты сука, Хейл! Вот какого хрена я тебе сдался? Что, парней по привлекательнее не нашлось, решил скинуться на Стайлза, волк-извращенец?
Но обличительную речь Стилински прерывает трель мобильного телефона.
Незнакомая мелодия. Дерек ее у Стайлза никогда не слышал. Несколько не его стиль. Неужели, поставлена на кого-то особенного? Судя по тому, как поспешно мальчишка отводит взгляд, так и есть.
Дерек шагает вплотную. Стайлз инстинктивно отступает, упирается лодыжками в диван и прячем руку с мобильником за спину. Упирается свободной рукой в грудь оборотня. Не подпускает. Широко раскрытыми глазами смотрит на собственные растопыренные пальцы, на фоне черной футболки Хейла. И молчит. Телефон издает несколько завершающих аккордов и зажигательная танцевальная мелодия повторяется вновь. Дерек даже может предположить, где Стайлз умудрился подцепить парня, на звонки которого решил поставить такую музыку. А что у него стоит на самого Хейла? Определенно, что-то до отвращения стандартное и безликое. И это особенно злит.
- Ты больше не будешь с ним встречаться, - безапелляционно заявляет Дерек, не делая попытку выхватить телефон. Просто заводит руку Стайлзу за спину и крепко сжимает тонкое запястье.
- А если у нас любовь? – Голос Стилински насквозь пропитан обидой. Понять бы еще, на что конкретно он обижается?
- Нет, - Дереку приходится бороться с собой, чтобы не сорваться на рык.
- Ты не можешь знать наверняка! – Вспыхивает как свечка Стилински и вскидывает глаза. У альфы, который медленно-медленно поднимает свободную руку и тянется подушечками пальцев к его лицу, кровавый, но при этом иррационально почти ласковый взгляд. Стайлз с трудом сглатывает, напоминая себе, что он человек и ему нужно дышать хотя бы время от времени.
- Если бы это было так, - мягко произносит Хейл, проводит указательным пальцем за ухом. Нежное, особое местечко, его так хочется приласкать губами, или, что еще лучше, языком. Обводит одному ему заметный темный контур под левым глазом, вынуждая Стайлза сморгнуть выпавшую ресничку. Продолжает: - нам бы не снились одинаковые сны. Ты ведь это уже и сам понял, - Дерек снова замолкает. Взгляд светло-карих глаз гипнотизирует его. Сейчас кажется невозможным, что они когда-нибудь смогут договориться и прийти к согласию. И Стайлз примет его и всю его стаю и… как завещали предки, даст новое имя. Свое имя… Черт!
Дерек на миг опускает веки и первым разрывает зрительный контакт. Стайлз шумно выдыхает, но рано он расслабляется, потому что Дерек убирает руку от его лица. Смотрит с высоты своего роста и все же решается произнести:
- И твои когти не расчертили бы мне спину. И не заставили бы трикселион плакать кровавыми слезами.
- Мои, что? Эй! – Стайлз дергается всем телом, словно кукла на ниточках. И как у него так получается, не на шарнирах ведь, не манекен, живой человек. – Ты меня ни с кем не….
Дерек переводит взгляд куда-то ему за спину и произносит скучающим, словно выцветшим тоном:
- Секс со мной не самая неприятная перспектива.
Повисает мгновенная пауза, которую разрывает в клочья протестующий возглас:
- Бог ты мой! – От переизбытка чувств Стайлз разжимает пальцы и роняет телефон, который давно уже замолчал, так и не получив ответа, тот падает на диван, но подросток этого даже не замечает: - Ты сказал «секс». Поверить не могу! Ты это сказал!
- Стайлз! – Прикрикивает на него Дерек, у которого банально сдают нервы. Он ведь тоже не железный, даже если регулярно и пытается выглядеть непрошибаемым и монолитным, как гранит.
- Нет-нет-нет! Заткнись! – Силински демонстративно затыкает уши, но почти сразу опускает руки, не простояв в этой идиотской позе и трех секунд. – Это слишком травматично для моей детской психики, - почти без надрыва произносит он, и Дерек теряется, не зная, что все это значит – уже истерика или только подступы к ней. Или и вовсе дурацкий юмор Стилински. Этот парень ведь всерьез считает себя очень смешным, да? Поэтому Дерек позволяет себе обронить самую нейтральную фразу из всех крутящийся в голове в этот момент. И самую правдивую к тому же, только Стайлз вряд ли это поймет. А жаль. Было бы проще, если бы сразу поверил. Но он не оборотень, честность в сердцебиение не услышит.
- В происходящем никто не виноват. Это просто судьба.
- Всегда знал, что у этой суки зуб на меня, - почти обреченно откликается Стайлз и, тяжело вздохнув, отводит взгляд.
- До полнолуния две недели, - рискует закрепить результат Дерек, - Мы попробуем разобраться.
- В чем? В том, что ты уже присвоил меня себе, словно я какой-нибудь щенок, - «Скорее, котенок или лисенок», - приходит на ум Хейлу, но он, конечно же, молчит. Ударить словами можно больнее, чем кулаком. – Или вообще какая-нибудь неодушевленная вещь, - продолжает разоряться Стилински, - плед там или подушка. А мне от одной мысли, что придется ложиться с тобой в одну койку, тошнит! – Заканчивает он с неожиданным жаром, словно пытается убедить не только Дерека, но и себя.
Но Хейла вдруг накрывает такая волна боли, что мутнеет в глазах, поэтому ему откровенно не до того, чтобы разбираться сколько в словах Стайлза правды, а сколько осознанной лжи. Не будь он альфой, возможно, даже колени бы подкосились, но Дерек удерживает себя в сознании из последних сил. Ощущение, что вся жизнь вытекает сквозь пальцы, вытягивает все соки. Он медленно огибает Стилински, подходит к дивану, несколько мгновений тупо пялиться на него, а потом все так же медленно разворачивается и осторожно садится. Слово не оборотень, не альфа, а какой-то жутко хрупкий хрустальный сосуд, в котором в керосине циркулирует одинокая кровавая капля – все, что осталось от сердца. Бывает же так! Даже когда погибла вся семья, и тогда, когда Питер убил Лору, было как-то легче, чем сейчас. Наверное, все дело в том, что он уже привык к мысли, что терять ему больше нечего и некого, значит, больше никогда не будет так больно.
- Дерек? – Голос Стайлза выводит из полузабытья, рождая иррациональный страх, что если Стилински еще что-нибудь брякнет в том же духе, будет больнее. Проснется волк, придушит или… возьмет силой, что, если верить Питеру в их случае вполне вероятный вариант. После чего останется только лечь и сдохнуть, Стайлз ему такого надругательства никогда не простит, а, значит, найдет способ сделать еще больнее.
- Пожалуйста, не надо. Мне больно, - произносит Хейл не своим, надорванным голосом. И его окатывает с головы до ног волна такого животного ужаса, что он не сразу понимает, это Стайлз испугался не за себя, а за него. И сразу становится легче дышать. Оборотень медленно поднимает взгляд и фокусирует его на обеспокоенном лице возвышающегося над ним мальчишки. И неожиданно видит, что у подростка от этих его слов намокают ресницы.
- Стайлз?
- Мне тоже, - тихо выдыхает тот, больше не глядя на свой персональный лохматый кошмар. В непонятном жесте пожимает плечами и разводит руками одновременно, словно признавая свою уязвимость, открываясь перед тем, от кого с куда больше вероятностью предпочел бы сбежать и скрыться. – Я же не могу так… это унизительно, знаешь ли? Когда вот так, «ты – мой, и даже не думай возражать». Сволочь! – Стилински вскидывает ладонь, чтобы провести по лицу, но Дерек рывком перехватывает его руку и тянет на себя. Стайлз делает только один робкий шаг к нему, но он кажется альфе сверхзвуковым скачком. Через тернии в звездную бесконечность.
Дерек долго-долго выдыхает, все еще сжимая его ладонь. Он уже понимает, что сейчас все испортит, но убежден, что просто обязан сказать. Стайлзу понадобиться время, чтобы прийти к тому же выводу. Но две недели до следующего полнолуния – ничтожный срок, который, к тому же, могут сократить предстоящие переговоры со стаей альф. Поэтому приходиться спешить, гоня от себя ощущение, словно ступаешь босыми пятками по ручью раскаленной лавы.
- Чем раньше мы переспим, тем тебе будет проще принять сложившуюся ситуацию.
Дерек так сильно хочется казаться взрослым и уверенным в том, что говорит и делает, что это у него почти получается. Но Стайлз как нарочно по наитию тычет палкой в самые слабые места. Раз за разом, снова и снова.
- Даже через «не могу», «не хочу» и «противно»?
- Нет, - слово дается с трудом и падает между ними крупинкой, из которой в одно мгновение вырастает полноценная стеклянная стена. Они смотрят сквозь нее друг на друга и медленно разжимают пальцы.
- Сам я на такое никогда не соглашусь, - убитым голосом отзывается Стайлз, - Тебе надо, жди полнолуния. Выпускай волка, приходи и насилуй. Тогда сразу отпадет вопрос, за что я тебя так ненавижу. Даже сильнее, чем твоего зомби-дядю.
- А его за что? – Едва ли не шепотом уточняет Дерек, хотя ему откровенно плевать на счеты Стилински к Питеру. Он роняет руку на диван рядом с бедром и больше не смотрит на Стайлза. Еще один тычок палкой в самое уязвимое место, еще одна внутренняя судорога боли.
- За Лидию, - не задумываясь отвечает Стайлз и делает еще больней.
Дерек откидывается на спинку дивана, запрокидывает голову и закрывает глаза. Выдыхает в потолок и затихает. Стайлз стоит над ним и молчит. Хочется, чтобы ушел, чтобы наверняка в ближайшее время не сделал больнее.
- Проваливай, - коротко рыкает альфа, не открывая глаз.
Стайлз делает какое-то неопределенное движение в его сторону. Неужели, решил поцеловать на прощание, загладить вину? Нет. Всего лишь подбирает с дивана оброненный телефон. Сует в карман, судя по шороху ткани, и плетется к выходу, не попрощавшись.
Когда шум старенького мотора стихает где-то в глубине леса, Дерек открывает глаза и долгие томительные минуты отрешенно смотрит в прокопченный потолок. Он думает о том, что самый верный способ до самого полнолуния не сойти сума от пожирающей изнутри боли, это занять себя чем-нибудь общественно полезным. Интенсивные тренировки с щенками вряд ли станут панацеей, зато вот и нашелся способ припрячь Айзека и Скотта и совместными усилиями восстановить дом. Жить в развалинах уже осточертело. Просто руки все никак не дойдут. То охотники, то канима. Сейчас вот на горизонте замаячила стая альф. Но теперь это уже не так важно. Может, если им будет где жить, Стайлз пересмотрит свою точку зрения на возможные отношения волка и человека? Это ведь так просто, нечто на уровне низменных инстинктов, хочешь завоевать пару, обустрой дом, сделай его безопасным для будущего потомства. Бред! Стайлз ведь не самка волка, чтобы… с другой стороны, как бы не кичились люди своим самопровозглашенным статусом венца природы, от зверей они недалеко ушли. Те же повадки. Может быть, тогда Стайлз, действительно, примет его и всю стаю?
Часть #3
Часть третья
Поцелуй меня, что ли
Дерек пересиливает себя и приезжает к школе уже на следующий день. Альфа и рад убедить своего волка, что ему будет достаточно просто увидеть Стилински и издалека убедиться, что с ним все в порядке. Но прекрасно понимает, что не сможет удержаться от того, чтобы не подойти. Это важно хотя бы иногда просто чувствовать его дыхание рядом. И почему он раньше не замечал за собой такой потребности? Потому что даже предположить не мог, что мальчишка преподнесет ему такой сюрприз.
Стайлз долго не покидает здание школы, даже когда основная масса учеников уже разошлась. Дереку приходит sms-ка, он читает и направляется на поле для лакросса. Стайлз сидит на скамейке запасных, зябко пряча ладони в подмышках. Здесь достаточно безлюдно, чтобы нормально поговорить. Они оба не нуждаются в свидетелях.
Дерек не знает чего ждать от Стилински. Поэтому держит руки в карманах куртки, чтобы не было соблазна сорваться.
Стайлз обжигает обиженным взглядом. Дерек решительно не понимает, чем успел ему насолить. Мальчишка раздраженно выдыхает и устремляет взгляд к противоположному краю поля.
- Скотт ничего не заметил. Хреновый из него друг. Я ночь не спал… - следует непродолжительная пауза, которую Дереку нечем заполнить, поэтому он терпеливо ждет продолжения, - … все уроки был почти невменяем, все пытался придумать, как тебя отвадить, - он косится на Хейла, словно проверяя реакцию, а потом снова устремляет взгляд в неведомые дали, - а он так ничего и не заметил. Даже не поинтересовался, не случилось ли что со мной. Зато с Айзеком носится, словно тот хрустальный.
- Жалеет, - предполагает Дерек, чтобы хоть что-нибудь сказать. Ему так не хочется, чтобы Стайлз замолкал. Пусть говорит, сколько влезет, пока не устанет и не охрипнет, лишь бы больше не прогонял.
Но мальчишка снова обескураживает. Вот как с таким жить? То в костер, то в полынью.
- Поцелуй меня, что ли? А то я до сих пор поверить не могу, что вчера все это был не сон.
Дерек тут же наклоняется к нему, совершенно не задумываясь о последствиях. Может он ослышался? Может, но плевать. Тупая, ноющая боль, успевшая измотать его за ночь, затихает. Он ведь тоже этой ночью не спал, все думал, как привязать к себе Стилински посильнее. Даже обдумывал вариант, с обращением шерифа. Поэтому готов на все ради небольшой передышки. Даже на унижение. Ведь это унизительно в его возрасте идти на поводу у подростковой прихоти. В этом весь Стайлз, поманит пальчиком, приласкает, а как надоест, оттолкнет.
- Я не такой, - решительно произносит Стилински, когда Дерек с ощутимой неохотой отстраняется и садится на скамейку рядом с ним, - Не такой, как ты думаешь.
Дерек не сразу понимает, о чем ему говорят. Слишком зациклился на ощущениях мягких губ, которые с такой готовностью раскрылись навстречу. Кто-то очень умелый успел научить Стайлза целоваться. Почему кто-то, почему не Дерек? Сам виноват. Он готов уже выпустит когти, волк почти пересиливает человека, но слова мальчишки выталкивают человеческую часть души на поверхность, оборотень смаргивает наваждение.
- С чего ты взял?
- Питер заходил сегодня в школу. С Айзеком. Привез его на твоем комарро, - и снова в его голосе сквозит какая-то непонятная, детская обида. Дерек боится обнадеживаться, и все равно задает весьма неразумный в этой ситуации вопрос. Это просто не может быть правдой.
- Хочешь сказать, что ждал меня вместо него?
- Если не тебя самого, то хотя бы твоих объяснений.
Они долго сидят молча, каждый думает о своем, пока Стайлз не произносит:
- Кстати, мне понравилось.
Дерек фыркает: ну, еще бы! Чтобы подростку и не понравилось целоваться, особенно, если внутренний запрет на поцелуи с парнями уже преодолен. Вспомнив о сопернике, Дерек хмурится и снова едва не выпускает когти. Стайлз успевает уловить перемену в его настроении. Бросает на альфу внимательный, цепкий взгляд, поджимает губы, потом говорит, смешно выпячивая губу:
- Я с ним был только, чтобы тебе понравится.
Дереку не надо уточнять с кем, и так понятно, что кто-то юный да ранний перемудрил.
- Лизался с другим, чтобы привлечь к себе внимание? Браво!
- Да ты ревнуешь!
- А что, беспочвенно?
Стайлз медлит с ответом, но вдруг сдувается и отводит взгляд. Опять зябко обнимает себя руками, говорит, едва слышно:
- Уел. – А потом совершенно неожиданно соскакивает с темы и вот тогда его уже не остановить. Дерек и рад бы вставить с полсловечка, но Стайлз частит, буквально захлебывается словами: - я вчера рассказал отцу про вашу лохматую братию. Проверял на доверие. Он всегда говорил, что доверяет мне, поэтому я, наверное, и вырос таким... ну, без мозгов совсем, - Дерека удивляет его самокритичность, но он все еще молчит, потому что хочет узнать, насколько велики масштабы бедствия и не придется ли ему снова скрываться не только от охотников, но и от полиции штата. – В общем, он сказал, что поверил, но просил привести наглядное доказательство. – Стайлз, наконец, замолкает и явно ждет реакции, но Дерек пока молчит.
Он мог бы нарычать на подростка, который оказался так скор на язык. С другой стороны, если вспомнить, что вчера наговорил ему сам Дерек и на что успел намекнуть словоохотливый Питер, неудивительно, что Стайлз, не ощущая больше полноценной поддержки Скотта, попытался заручиться ею у единственного человека, который всегда был на его стороне и никогда не подводил. Даже, когда его сын получил судебный запрет, угнав полицейский спецфургон.
- Эй! – Стайлз пихает Дерека плечом, - я тебя имею в виду, ты не понял? Он хочет посмотреть, как вы, ребята, обрастаете шерстью.
- Почему я, а не МакКолл?
- Что, сдрейфил?
- А ты сам хотел бы, чтобы знакомство твоего отца с оборотнями началось с меня?
- С оборотнями, согласен, может, и не самый лучший вариант, но как мой бойфренд ты обязан прийти к нам сегодня на ужин.
Глаза Стайлза блестят, а щеки розовеют на холодном, осеннем ветру. Дерек всматривается в лицо вставшего со скамейки подростка. Это смущает Стилински.
- Ну, что? – Возмущенно сопит тот, - Может, хватит уже тупить? Или ты… - Стайлз осекается, похоже, ему даже в голову не приходило, что Дерек может отказаться. Что же такого сказал ему Питер? Дерек хотел бы знать, потому что для него теперь жизненно важно научится быть убедительным для Стилински без прямого применения грубой силы.
Вместо ответа, Дерек тоже встает, ловит Стайлза за руку и решительно тянет к трибунам. Тот идет неохотно, но все же идет, все спрашивает, куда это его тащит хмурый волк и вообще, почему тот никогда не может нормально ответить. Дерек его почти не слушает. Под трибунами полумрак, но через крупные щели пробивается достаточно света, он толкает Стайза на трубчатый каркас, наклоняется и снова целует. Крепко, до потери дыхание и звездочек перед глазами.
Стайлз отзывчивый, так доверчиво и решительно тянется в ответ, открывает рот, скользит кончиком языка по его зубам. Дерек целует его за ухом. Нежная, тонкая кожа. Кажется, прикусишь немного, сразу кровь пойдет. Сумасшествия. Он сам утягивает мальчишку на траву, тот что-то бормочет, Дерек почти не слышит ничего за шумом крови в ушах, за воем запертого в человеческой оболочке волка. Даже когда начинает говорить сам, не сразу понимает, что это его собственные мысли, бесконтрольно слетают с языка.
- Когда я учился в Беккон Хилз, после тренировки парни водили сюда девчонок из группы поддержки.
- Намекаешь, что я, как одна из таких девчонок? – Тут же язвит Стилински. Ну, как не испортить момент? Он бы не был собой, если бы не попытался. Но Дереку не до того, его поглотили воспоминания.
- Нет. Но со своим первым парнем я тоже здесь целовался.
- Сравниваешь? – тут же ощеривается подросток, но стоит оборотню, усмехнувшись, провести раскрытой ладонью по бедру от колена до паха, раздвигает ноги. Осознанно или нет – уже не важно, потому что когда Стайлз перехватывает инициативу и впервые трется о Дерека, ни один, ни другой не может сдержать удовлетворенный стон. Если у Стайлза он тонкий и невнятный, больше похожий на тихое хныканье, то Дерек, не сдерживаясь, рычит, млея от наслаждения…
И тут же скатывается со Стилински, когда понимает, что они на поле для лакросса не одни. Стайлз приподнимается на локтях.
- Эй!
- Ш-ш-ш! – Шипит Дерек и прикладывает палец к губам.
Стайлз понимает его мгновенно, только реагирует с запозданием, прежде чем собраться, краснеет до корней волос, и лишь потом садится и придвигается поближе к Дереку. На этот раз уже точно осознанно. Умный мальчик. Уже знает, кто будет драться с монстром за то, чтобы он мог жить. Правда, монстра никакого нет, есть его жалкое подобие, да и то с приставкой «экс». Дерек рывком поднимает Стайлза на ноги и тянет к выходу из-под трибун, где они натыкаются на Джексона с Лидией. Только эти двое явно сюда не обжиматься пришли.
- В чем дело? – Спрашивает у экс-канимы альфа.
- Вот! Полюбуйся! – тут же взрывается король школы и принимается стягивать с себя джемпер.
Дерек с непроницаемым видом смотрит импровизированный стриптиз. Но тут вмешивается выглядывающий из-за его плеча Стайлз, который уже поворковал с Лидией, обменявшись с «любовью всей своей жизни» дежурными любезностями (и когда только все успевает, паршивец?) и теперь переключил все свое внимание на ее бойфренда.
- Фу, Джексон! Что ты творишь? Плохой волк! Фу!
- Стилински, я тебя прикончу! – Рычит тот, одергивая так и не снятый свитер, но между ними стоит Дерек, так что хоть сколько-нибудь навредить однокласснику у Уитмора не получилось бы при всем желании, но тот не особо и пытается, предпочитая угрожать на расстоянии. Дереку даже не приходится его отталкивать.
- Ой! Боюсь, боюсь!
- Стайлз! – Укоризненно прикрикивает на Стилински Лидия.
- Нет, я чего-то не понимаю в этой жизни. Вот что ты в нем нашла?
- Мы это уже обсуждали, - девушка изящный жестом заправляет за ухо медовый локон.
Стайлз открывает рот, чтобы возразит, но тут Дереку, наконец, удается вставить слово.
- Татуировку можешь не показывать. У меня такая же, - говорит он Джексону, и Стайлз тут же забывает о Лидии и вообще обо всем на свете, даже о собственном смущении, ведь не трудно догадаться, чем они с Дереком занимались под трибунами. Мартин, насколько известно альфе, всегда была смышленой. Ей не составит труда сложить два и два, даже если Джексон ожидаемо ступит.
- Что значит, у него такая же татуировка? Дерек, ты снова запудрил мне мозги и ничего дельного не рассказал! Вот возьму и уйду от тебя…
- И к кому же? – В голосе альфы проступает неприкрытая угроза.
Стайлз быстро смекает, что подколка не удалась и спешит сдать на растерзание неугодного дядюшку:
- Да, хоть к Питеру, - но почти сразу жалеет о том, что упомянул его, потому что Лидию от этого имени явственно передергивает. – Ну вот, все из-за тебя, - Стилински честно пытается переложить вину на Хейла, но тому неожиданно приходит на помощь Уитмор.
- Если бы ты не трепался со скоростью пулеметной очереди, Стилински, мы бы уже были в курсе, что происходит. Я ведь прав? – Джексон сбросает требовательный взгляд урожденного принца на альфу.
Тот качает головой, выражает тем самым свое отношений ко всем этим подростковым разборкам в общем, и к принцам лягушачьей наружности в частности. После чего, дергает Стайлза на себя и затыкает парню рот ладонью, когда тот пытается что-то вякнуть. Джексон угадал, болтовня Стилински отвлекает. Пусть помолчит. Так они быстрее закончат с Уитмором и смогут вернуться к тому, на чем остановились.
- Ты последний из рода. Поэтому проступил трикселион. Можешь стать как омегой, так и альфой, или бетой при другом альфе. В мире больше нет стаи, породившей тебя.
- То есть их… убили, пока я и сам не знал, чей я?
- Не обязательно сейчас.
- А когда?
- На тебе лежала очень серьезная печать, раз твой волк так крепко спал все время, пока я своим укусом не пробудил его к жизни.
- И что это значит?
Тут Стайлз все же отдирает от лица ладонь Хейла и озвучивает свою версию случившегося:
- Не тупи, Уитмор! В тебе полноценный волк проснулся только после того, как Дерек и Питер тебя чуть не кокнули. Вот и татушка проступила с запозданием. Так что твои родители могли спрятать тебя, запечатав волчью сущность, как раз перед тем, как их того… – Он выразительно чиркает ногтем большого пальцы по шее и сразу же без перехода поворачивается к Хейлу: - А у тебя она, значит, появилась после смерти Лоры, так? Но тогда непонятно, как в эту схему вписывается Питер.
- Он был не в себе - скорее мертв, чем жив.
- Или, по мнению этой вашей магической составляющей, если кто из вас двоих и мог продолжить род, так это ты?
Дерек неопределенно пожимает плечами.
- А я? Как во всю эту галимотью вписываюсь я?
- Ты? – Вмешивается Джексон, - Ты-то тут причем, Стилински?
- Много будешь знать, хвост облезет, - ерничает тот в ответ.
- Заткнулись оба! – Дерек угрожающе рычит и щерит совсем нечеловеческие зубы. Глаза полыхают кровавым заревом. Оба мальчишки замирают, уставившись на альфу, и только Стайлз подает голос, когда Дереку уже кажется, что он успешно призвал щенков к порядку.
- Если ты сейчас мне все не объяснишь… - решительно начинает Стилински, и вид у него такой, что сразу становится понятно, не постесняется опуститься до банального шантажа.
Дерек перебивает, еще толком не успев сообразить, как будет балансировать на лезвии ножа, если мальчишка снова попытается в отместку за недосказанность отвергнуть его, и тогда тупая, ноющая боль, разъедающая, словно кислота, вернется и опалит внутренние органы.
- Что тебе рассказал Питер?
Стайлз весь подбирается, мгновенно меняясь в лице. Таким он выглядит старше и неожиданно мудрее. А потом говорит непривычным, выверенным до микрона тоном, как мог бы сказать, будь они с Дереком ровесниками, но ведь мальчишка младше почти на семь лет. Откуда в нем эта ранняя зрелость?
- Что тебе больно, когда я тебя отталкиваю, я узнал сам.
- Вряд ли из гугла, - медленно произносит Дерек, разрывая словами навязчивость повисшего между ними молчания.
Джексон и Лидия не вмешиваются. Уитмор, возможно, и попытался бы, но Мартин соображает быстрее, к тому же, не стесняется пользоваться своей новоприобретенной мифической властью над ветреным бойфрендом.
- Я видел тебя ночью…
- Ты же сказал, что не спал.
- Ты тоже, - в тон ему отзывается Стайлз и снова срывается на знакомые интонации: - И если ты думаешь, что такие вот глюки украшают мою картину мира, ты мудак, волчара, ясно тебе?
- Это не глюки. Это связь.
- То есть я твоя пара? Что? Это как раз из гугла.
- Нет. У волков не бывает пар.
- Твою мать, тогда кто я такой?! Почему я так на тебя влияю?!
- Это сложно.
Стайлз прожигает Дерека уничижительным взглядом. Хейл раздраженно выдыхает и смотрит в сторону. Он обещал себе, что не станет спешить с объяснениями. Рано. Стайлз еще не готов. Он может не так понять, а, почувствовав полную власть над альфой, использовать ее не по назначению. И тогда… тогда Дереку будет прямая дорога в стаю альф. Черт! Да у него уже сейчас есть свой стая. Поэтому пришли альфы. Почувствовали слабость безымянной стаи.
- Стайлз что происходит? – Нарушает повисшее молчание Лидия.
- Не знаю пока. Но собираюсь узнать, - буркает тот, хватает Дерека за отворот куртки и тянет за собой. – Как узнаю, свяжусь с вами, - бросает мальчишка через плечо и целенаправленно уводит альфу с поля.
Дерек мог бы возмутиться, но волк внутри так измотан всем произошедшим за последние сутки, что нет никакого желания выпускать клыки и когти. Поэтому он покорно идет за Стилински, как дрейфующий корабль на свет маяка, и думает о том, что отец был прав, когда в шутку называл всех оборотней морскими тварями. Якоря, маяки, стаи, как у дельфинов. Море. Безбрежное море звериных инстинктов и человеческих чувств.